Современному человеку надо вспомнить простейшее: у мира этого есть Творец, и мир сей чудесен только потому, что Творец его чудесен. Изучайте творение Божие и познавайте руку Создателя. Вот, например, выставлены картины. Смотришь: это Васнецов, это Суриков, а это – Айвазовский. Сразу угадываешь: море написал Айвазовский. А это – «Девочка с персиками», Серов. А это – «Незнакомка», Крамской. Мы руку мастера узнаем по бесценным полотнам. Но почему же не узнаем по бесценным полотнам мира Божиего, по всему тому, что создано, руку Мастера? Есть Мастер, целуйте руку Его.

Святой Иоанн Кронштадтский по утрам молился в своем палисаднике и цветы целовал. И когда он целовал цветы, он говорил: «Целую руку, вас создавшую». Велика рука Господня, искусна эта рука, Он много всего сотворил. Неужели не поймет человек, что у этого огромного мира есть Творец и рука Его достойна, чтобы ее целовали? Познавайте Бога в творениях Его и не сомневайтесь, что есть Бог и есть у мира Творец, именем Господь.

На вопрос о задаче жизни человека ответить просто: Царство Небесное. С вопросом: кто такой человек? – все сложнее.

У Гавриила Романовича Державина есть ода «Бог», в которой он попытался поэтически дать свой ответ – по сути ответ церковный – на вопрос: кто мы, люди, такие и зачем мы здесь? Он пишет, обращаясь к Богу:

Вот что такое, прежде всего, человек: он является связующим звеном всего мироздания. Так Сам Господь захотел, так Он сделал. И так и есть: человек соединяет собой мир видимый и мир невидимый.

Потому что человек – существо, живущее одновременно в двух мирах. Он живет в мире мыслей и идей, в мире молитв, в мире нравственности, которую не пощупаешь пальцами. И при этом он живет в совершенно конкретном трехмерном мире, в котором есть верх и низ, право и лево. И еще он живет во времени. Но умом своим он находится вне времени, и сердцем – вне времени живет. Об этом известный пассаж Державина: «Я царь – я раб – я червь – я Бог». Я – все, я соединяю в себе несовместимое, я велик и ничтожен.

Но откуда я, «столь чудесен», взялся?

Ты есть Ты создал меня, а значит, – есть и я. Державин обрушивает атеистическую логику, потому что атеистическая логика говорит: я есть, и я придумываю богов. Нет! Ты, Господи, есть, а значит – есть и я. Коль есть Ты, то есть и человек.

Человек – это парадоксальное бытие. О человеке можно говорить только в парадоксе. Это непонятный сам себе персонаж. Это вечная загадка для самого себя. Действительно, кто этот «я»: просто животное или – царь животных? Или я вообще не отсюда, но почему-то здесь? Это вечная проблема. На человека и нужно смотреть как на проблему – прежде всего для самого человека, как на персонаж, сам себя оценивающий, – и как на некое общепланетарное явление.

Он любим, потому что он последний, и он любим, потому что именно он связывает собой невидимое и видимое. И ангельское существование – родное нам, человекам, потому мы и поем псалмы, поем «Аллилуйя» и говорим: «Свят Господь Саваоф» – точно так же, как серафимы и херувимы.

Но и животное всякое тоже понятно нам, потому что они – живородящие и млекопитающие или просто любящие жизнь, плавающие в водах, летающие в воздухе. Мы всех их тоже можем понять, мы можем крякать с утками по-утиному, плавать с рыбами по-дельфиньи…

Мы можем в силе ума летать в воздухе при помощи самолетов, мы можем молиться с ангелами на литургии. Мы можем все. Притом что человек – самое слабое животное, если смотреть на него как на часть мира животных. Он очень долго превращается в самостоятельного деятеля жизни. Жеребенок, родившись от кобылы, тут же на ножки встает. Он слабый, падет, но уже ходит и ищет вымя. А пока ребенок пойдет, сколько бессонных ночей у его колыбели проведет мать! Человеческий детеныш – самый слабый. Он не видит еще ничего, когда рождается, он не разговаривает, он еще ничего не понимает. И у него нет ни панциря, ни когтей, ни рогов, ни копыт, ни крыльев – ничего. Он – самое слабое существо в мире.