Однако их мелочность не делает их менее опасными. Когда способность играть с эмоциями других и находить нужные слова в нужное время оказывается в руках людей, чьи сердца нечисты, это все равно, что метафорический безумный ученый получает контроль над станцией запуска атомных ракет. Мягкость и благие намерения ничем не помогут нам защититься от их нападения. Даже мышцы и отвага не спасают от тех, кто может манипулировать разумом. Если мы не распознаем в нападающем врага, шансы защититься падают до нуля. «Прочитать» их сердце – единственный способ не попасться в ловушку.

Согласно сложному танцу причины и следствия, дальнозоркость сменяется абсолютным кругозором. Если мы заранее знаем, в какую сторону может развернуться текущая ситуация, то можем решать проблемы до того, как они возникнут. Так умение читать намерения других людей помогало мне решать потенциально опасные ситуации, не прибегая ни к какой грубой силе. Однажды, много лет назад, я только что вышел из школы боевых искусств после вечерней тренировки, и ко мне подошел большой человек (или карликовая гора). В его словах не было ничего угрожающего. «Каким видом боя занимаешься?» – спросил он, но у меня внутри зазвенел колокол, предупреждающий о грозящей опасности. «Кун-фу сан-су», – ответил я. «Думаешь, эффективно?» – спросил он. Действуя на чистом инстинкте, не зная на самом деле, почему, я ответил: «Не знаю. Сегодня у меня было первое занятие, так что я ничего толком не знаю о бое». Явно разочарованный моим ответом, он потерял интерес ко мне и пошел задавать те же вопросы другому бойцу, который вышел следом за мной. Едва услышав ответ, он врезал моему однокласснику по лицу. Плохая идея. Его цель, не испытывая христианского порыва подставить другую щеку, немедленно отреагировала, научив гиганта, что неразумно начинать драку с людьми, которые полжизни тренируются для боя. Подобрав обломки гиганта, одноклассник сказал мне, что ему уже несколько раз приходилось защищаться от атак задир, которые пытались подкрепить свое эго, избивая мастеров боевых искусств. Не то чтобы его это особенно беспокоило. Мой одноклассник был из тех людей, которые не станут избегать драки. Я не разделял его энтузиазма к изменению лиц и амбиций местных задир и предпочитал избегать драк, заранее распознавая признаки надвигающейся угрозы.

«Чувствовать» намерения других людей, когда для понимания нет места – отнюдь не особый талант, доступный лишь просветленным мастерам. Только плохие отношения с собственным восприятием и нехватка уважения к собственной интуиции могут лишить вас этого фундаментального оружия. Века строгого рационализма и скептической философии со временем подрывают нашу естественную чувствительность.

Часто одержимость справедливостью и объективностью в любых обстоятельствах превращает разум в трибунал. Мы хотим получить осязаемые доказательства и объективные подтверждения, чтобы поверить в то, что и так знаем. К сожалению, интуиция не объективна и не предоставляет никаких доказательств. Она передвигается слишком быстро для логического анализа. Рациональное понимание приходит на финишную прямую много часов спустя (если вообще до нее добирается) только для того, чтобы подтвердить то, что уже сообщила интуиция. Если бы в тот вечер возле школы я остановился и засомневался в верности своего восприятия, то получил бы разве что крепкий и вполне осязаемый удар по носу, или в лучшем случае мне пришлось бы бороться с разъяренной карликовой горой.

Понимание сердцем прежде понимания разумом дается трудно только в том случае, если мы позволяем себе поддаться картезианской паранойе. Считая интуицию талантом настолько необходимым, что его нельзя приносить в жертву капризам логики, даосский текст «Книга равновесия и гармонии» (думаю, не только стилю нью эйдж свойственны громкие названия) говорит: «Суждение и осознание, приходящие только после того, как событие произошло, не заслуживают называться пониманием». Поэтому способности воинов-стратегов заключаются в восприятии того, что еще не проявилось: осознание всего вокруг, в том числе того, что еще не выступило наружу.

Однако этот талант полезен не только философам боевых искусств. Ни в каком другом поле опыта естественный ритм вещей не признается настолько важным, как в человеческих отношениях. Ощущая эмоции тех, кто находится перед вами, еще до того, как произнесено хотя бы одно слово, мы оказываемся в положении, позволяющем избегать бесполезных конфликтов. Мы как будто идем по минному полю, вооружившись картой, на которой подробно показано, где находятся мины. Нет риска наступить на одну из них по ошибке. Принюхавшись к эмоциональной атмосфере, мы заранее знаем, когда говорить, а когда лучше помолчать, когда быть крутым, а когда мягким. Это не экспресс-курс диванной психологии. Скорее, это самые основы знания себя и других для того, чтобы получить максимальные результаты при помощи минимальных усилий. Применение правильных средств в неправильное время приводит только к катастрофе. Даже вызванные самыми благими намерениями самые мягкие и приятные слова могут вызвать конфликты и непонимание, если произнесены в неподходящее время.

В боевых искусствах распознавание ритма событий означает разницу между победой и поражением. Если мы распознаем ту долю секунды, в которую защита противника находится на самом низком уровне, то легкая победа окажется доступна. Сунь-цзы пишет так: «Лучший командир нападает, когда неумелый все еще планирует». В данном случае параллель между жизнью и военными искусствами прямая. Когда мы пользуемся подходящим моментом, все приходит легко и разрешается наилучшим образом без необходимости с чем-то бороться. Но если мы не знаем, как прочитать ритм вещей, неправильный выбор и пустая трата энергии всегда стучатся к нам в дверь. Мастер боевых искусств, который научился чувствовать сердце оппонента за считанные секунды, может увидеть то, чему никогда не научит никакой диплом по психологии. Как, взглянув в глаза человеку, понять его суть – опыт, которому не научишься из книг.

Мастер боевых искусств – это мастер настроений, художник внутренних состояний, дирижер оркестра эмоций. Мусаси писал: «Когда вы поняли науку боевых искусств, не остается ничего, что вы не смогли бы увидеть». Те, кто знает всю глубину динамики конфликта, могут выбирать, даже когда кажется, что выбора нет. Большинство людей всю жизнь движется на автопилоте. Происходящие события воздействуют на эмоции, а эмоции, в свою очередь, контролируют поведение. Эмоции вызывают реакцию, которая заставляет другие эмоции вызывать другую реакцию, которая… Они оказываются подсознательными пленниками жестокого кармического цикла. В этом контексте эмоции – это не результат выбора, а автоматическая реакция. Доктор аккуратно ударяет молоточком по колену, и нога дергается в ответ. Многие проживают жизнь, осознавая ее не больше, чем собака Павлова. Постоянно манипулируемые внешними стимулами, такие люди оказываются заложниками в руках событий, выходящих за пределы их контроля.

Это история быка и матадора. Теоретически разъяренный бык весом под триста килограммов должен безо всяких сложностей растоптать в пыль маленького человечка, который выглядит так, словно вышел с примерки у модного портного. Даже вооруженный острым куском металла в открытом конфликте матадор не может соревноваться с грубой силой быка. Но на стороне матадора умение, которое оборачивает ситуацию в его пользу. Матадор умен. (Может быть, не стоит называть умным человека, который зарабатывает на жизнь сражениями с коровами, но, тем не менее…) Матадор выходит на арену с абсолютной ясностью сознания, и у него есть стратегия, а у быка нет никакой альтернативы, кроме как нападать прямо, следуя приказам своей ярости. В то время как матадор использует эмоции своего противника-быка себе на пользу, бык просто реагирует на его провокации. В этом конфликте побеждает не тот, кто сильнее, а тот, кто знает, как эмоционально контролировать противника.