— Да, там. Он ведь был учеником Фонтея и многие его штучки описывает. Интересно так. Я думаю, что книгу в архив убрали за ненабностью, потому что со времен Фонтея разнонаправленная магия и не встречалась. Так что ты уникум, Ксю, и потенциал у тебя от нуля до девяти, а может и больше.

— И… Что теперь со мной делать? — растерялась я. Если я такая уникальная, то ведь они тоже не знают, что со мной делать.

— Хороший вопрос: Что теперь с тобой делать, неожиданная Ксения Сергеевна? — повторил за мной Кремер.

— Магистр? — Юра умоляюще посмотрел на Кремера.

— Придется тебе показать мне дневники Тиберия, — усмехнулся куратор, посмотрев на Едемского, а добавил к сказанному уже мне… — Если Фонтей Элазар при своей разнонаправленной магии сумел достичь подобного величия, то и ты сможешь. Лично я в это верю.

— Спасибо, — мне на самом деле было приятно, что такой чело… маг в меня верит.

— Вообще, наставника прикрепляют к молодому магу только после инициации, а до нее еще две недели, — задумчиво произнес Кремер.

— Пожалуйста, магистр! Пожалуйста! — молил Юрик.

— Хорошо. Наверняка существует какая-нибудь методика. Например, медитации. В общем, сделаем так, до начала занятий я просмотрю материал и выберу тактику, а потом наметим стратегию наших действий.

— Так… вы ее берете, магистр? — смешно выпучив глаза, чуть ли не прошептал Едемский.

— Не вижу препятствий, — как ни в чем не бывало ответил куратор. — В силу моей занимаемой должности индивидуальных студентов у меня нет, и я вполне могу одного на выбор взять. Так уж и быть, беру!

— Ура-а-а! — завопил Юрка и сграбастал меня в охапку.

Его объятья были настолько крепкими, что я отчетливо услышала треск своих собственных костей, при этом, не осознав почему, собственно, «ура». Пришлось мило улыбаться и всем своим видом показывать, что я тоже совершенно счастлива.

— Раз возражений нет, то на сегодня все. Можете быть свободны. — произнес Кремер. — Юра, покажешь Ксении общежитие и возьмешь сферу стихийного портала из моих личных запасов. Я ведь обещал доставить ее домой. До понедельника!

— До свидания, — вежливо попрощалась я и повернулась к выходу.

— Ксения? — окликнул меня куратор.

— А?

— Ну, ты и штучка! — усмехнулся Кремер и, активировав кольцо, растворился в воздухе. Кстати, на этот раз я успела рассмотреть зверя и не узнала его. Существо было чем-то средним между львом и медведем, но его раскрытая пасть внушала уважение.

— Вот это тебе фартануло! — заорал Юрка, и я на всякий случай отступила. Повторных проявлений радости Едемского мои ребра могли бы уже и не выдержать. — Стать индивидуальной ученицей самого магистра Кремера! Да я пять лет бился, чтобы попасть к нему в ассистенты! Ты хоть понимаешь какой он?

— О, да, — поспешила ответить я. — Он мегакрут!

— Не то слово! — поддержал меня Юра, и всю дорогу до выхода из университета я слушала дифирамбы лорду куратору.

В холле, как только мы вышли из лифта, Едемский попросил подождать его, а сам ненадолго отлучился. Вернулся он довольный, с широкой улыбкой и сияющими глазами.

— Смотри! Ты такого еще точно не видела? — он раскрыл ладонь. На ней лежал прозрачный шарик размером с крупную горошину, а внутри него пульсировала золотая искра.

— Я еще ничего здесь толком не видела, но уже очень хочу посмотреть, на что же я все-таки променяла свою пусть серую, но вполне размеренную жизнь.

— Не переживай, не пожалеешь, — еще шире улыбнулся Едемский.

— С чего ты так решил?

— Фактов, подтверждающих, что жалеть не о чем, уже вполне предостаточно.

— Например?

— Например, если бы ты сюда не попала, мы бы не встретились. А я настолько милый, что стою любых сожалений!

— Да, как говорил Карлсон: «Малыш, я же лучше собаки!»

— Вот именно, ты и сама все прекрасно понимаешь. — Он покатал магическую горошину между большим и указательным пальцем.

— И ты совсем мне не хочешь сказать, что это за штука у тебя? — прищурилась я, вызвав смешок у Едемского.\

— Портал это, стихийный портал. — И снова уставился на меня, ожидая, что я рассыплюсь на тысячу восхищений.

— И? — спросила я. — Это тоже мегакруто?

— Черт, Ксю, я все время забываю, в каком ты захолустье росла!

— Сам ты — в захолустье! — обиделась я и пошла вперед.