Шрифт:
Она села на левый ряд, брат Андрей и пастор – впереди. К спинкам скамей, оказывается, были прибиты специальные дощечки для записи проповедей! Но вот одежду оставить было негде, и все мучились, навалив её рядом с собой.
Но вот на фоне креста выстроилась дальневосточная христианская молодёжь и залопотала как-то смазано, масляно:
Мы приветствуем вас!
Мы приветствуем вас именем Христа!
Мы приветствуем вас именем Христа!
Иисус любит вас, и мы тоже любим вас!
Мы приветствуем вас именем Христа!
За кафедру стал пастор Вениамин, суперинтендант и исполняющий обязанности главного епископа Объединения библейских христиан России.7 Он объявил:
– Всё идёт не по плану. Стоматологи выгрузили своё дорогое и тяжёлое оборудование в церкви «Божье крыло», что на метро Тёплый стан. После обеда для тех, кто остро нуждается, мы организуем поездку в ту церковь.
Ну как всегда! Вот это облом! Вот это обман!
– А теперь позвольте мне представить вам наших дорогих гостей, – продолжал пастор Вениамин.– Вот Ответственный Пастор. Его церковь «Слово» в столице Страны царствия небесного насчитывает сорок тысяч человек! Он управляет и Миссионерским центром.
Все похлопали, а пожилой холёный человек, в круглых очках на широком, как лещ, лице, поклонился. Вениамин представил и пастора церкви, куда уехали обещанные врачи.
Со своего места поднялась восточная девушка в очень коротком красном платье. Она приветливо улыбнулась залу и поклонилась по национальному обычаю, прижав руки к животу. Это была сегодняшняя переводчица Елена.
– Поприветствуем пастора! – приказал епископ Вениамин.
И все похлопали.
Широколицый пастор, «названный брат» Главного Епископа, приезжал в их обветшавшую подмосковную церковь в прошлом году на отчётную конференцию.
– Поднимите руки все те, кто помнит меня!
Помнили проповедник Лиза, брат Баркит, брат Хамит, сестра Зуля и брат Андрей. Вика никого не знала.
Переводила сестра Елена. Когда она открыла рот, разбилось всё прекрасное впечатление о нежной дальневосточной девушке. Голос у Елены оказался резким и очень неприятным. Одета же она была, как чучело: под коротким платьем – толстые белые леггинсы, и пошло-розовые полусапожки на чёрной подошве.
– В первой половине программы у нас не будет проповеди, – пообещал широколицый пастор. – Я вижу, что вы счастливы от этого!
«Ещё как!» – подумала Вика.
– Наша христианская молодёжь представит своё искусство. Вы услышите национальные барабаны, увидите танец с веерами в национальных костюмах, пантониму и состязание в восточном единоборстве.
Вышел Молодёжный Пастор, очень холёный. В их стране для мужчин считается в порядке вещей пользоваться тушью, тенями и тональным кремом. Переводила Елена.
– Я очень молод и очень красив! – петушился пастор. – Но, хотя я молод и красив, я уже женат, и у меня двое детей!
Ага, чтобы не возлагали надежд!
Паства послушно хлопала и хохотала.
– Наверняка вы знаете из истории, что Страна Царствия Небесного была очень бедным государством. Но она обогатилась благодаря вере в Иисуса Христа, аминь?8 Сто шестьдесят лет назад мы приняли Иисуса Христа. Мы получили обильное материальное благословение, но это не наша заслуга, а благодать от Господа! Аминь?
После проповеди заморского метросексуала на сцене расположился барабанный септет.9 Четыре парня в белых рубашках и брюках, и синих жилетках, и точно так же одетая девушка. У них был большой барабан бук и три барабана в виде песочных часов – чангу и чонго.
А по бокам села девушка в таком же белом костюме, только скрытом под чёрной накидкой, и парень, одетый в такую же униформу. У девчонки был ручной барабан, похожий на сковородник, а у него – маленький. Наверное, сого.
Первый удар превышал болевой порог, и Вика ощутила боль в носу, как будто в него ударили кулаком. Музыканты остервенело застучали, как шаманы у большого котла. А над ними сиял крест, и это было так гадко, так кощунственно!
Ближе к завершению барабанщики потанцевали на месте, помахали трёхцветными тряпочками, поклонились от живота почтенной пастве, и ушли. Издревле в их стране большие барабаны использовались, как сигнальные, а маленькие – в буддийских храмах «для услаждения души».
За ними вышли танцовщицы в национальных костюмах: пастельно-розовых юбках и белых жакетках, маленьких шапочках, с опахалами с розовой каймой. Они походили на дивных птиц, но это был «танец собирающей пионы», имевший корни в древних шаманских ритуалах.