– Как интересно, – когда он вытащил то, что во мне застряло, и стал рассматривать не снимая очков, я повернулась и тоже посмотрела на осколок, который он держал пинцетом.

Только никакой это был не осколок. Это был обломок когтя шипшипа. Могла бы догадаться и раньше. За когти шипшипы и получили свое название. Точнее, за тот звук, что получается благодаря ним, когда шипшип идет по насту. Гибкое животное. Чуть больше метра в холке. Когти позволяют им легко перемещаться и по льду, и по насту, и взбираться на ледяные глыбы. Но на излом они довольно хрупки, это не дает им застревать, просто обламываясь. А растут они очень быстро. И для атаки прекрасно подходят – острые как бритвы.

– Странный материал, – доктор крутил обломок длиной в пару сантиметров, рассматривая с разных сторон. – Похоже на твердый ластик, но слоистый…

Где-то за пределами моего зрения зашипела, открываясь, дверь.

– Эйнар? Ты закончил?

– Кайс! Зачем ты пришел? – Доктор положил обломок и обернулся.

Жаль левая рука совсем перестала слушаться. Прихватить и спрятать кусочек сейчас было бы очень кстати.

– Я принес сумку, – услышала я.

– Это замечательно, – хмыкнул доктор. – Но зачем она прямо во время операции может понадобиться?

– Значит все так плохо? Ты долго.

Доктор, которого звали Эйнар, повернулся ко мне и почему-то усмехнулся. Потом подвинулся так, чтобы мне было видно дверь, в которой стоял тот парень по имени Кайс.

Увидев, что я смотрю на него, он почему-то смутился и, больше ничего не сказав, вышел.

– Продолжим, – доктор снова наклонился к моей ране.

Дальнейшая обработка не заняла много времени. Все, что требовалось – нанести гель внутрь и закрепить искусственной кожей сверху. Я бы и сама справилась, но вряд ли это будет выглядеть нормальным.

– Нужно еще осмотреть ваши ребра, – неожиданно сказал он, продолжая заниматься рукой, и посмотрел на мой левый бок.

Ребра? Зачем это ему? Не заметила, что бы с ними что-то было не так. Хотя… Я вспомнила, что действительно упала сегодня утром. Рука совсем разнылась и плохо двигалась, я не удержала равновесие и скатилась с глыбы, через которую перебиралась. Стараясь беречь раненую руку, я приложилась боком об острый край уже внизу, и довольно чувствительно. Вряд ли там что-то не в порядке. Синяк если только. Не будет же он его лечить? Или будет? Как все сложно!

– Ну, вот и все, – врач выпрямился и улыбнулся мне. – Теперь давайте посмотрим ваш бок.

Ничего не поделать, придется подчиниться. Пока он отвернулся, перебирая свои инструменты, я села и расстегнула комбинезон до пояса. Но когда стянула его с правого плеча, он вдруг воскликнул:

– Что вы делаете?!

Я недоуменно посмотрела на него через плечо. Он смотрел на меня, когда я обернулась, но тут же отвел глаза. Что происходит? Что я сделала не так? Сидеть, вытянув ноги, было очень неудобно, и я подтянула колени.

– Вы сказали, что хотите смотреть, – так и не дождавшись от него никаких пояснений, ответила я.

– Да… Да, конечно. Извините, – он так резко опустил монитор, что даже ойкнул.

– Можете начинать, – через пару минут, что были заняты стягиванием комбинезона с плеча почти неуправляемой руки, позвала я, так как доктор все это время смотрел в сторону.

Он, молча, приблизился и уставился на мой бок.

– Ребро сломано. И трещины. Вам, наверное, трудно дышать? – Почти сразу сказал он.

Не могу сказать, что трудно. Я думала, что дискомфорт вызван только раной на руке и не обращала внимания на бок. Хотя попробовав вздохнуть полной грудью, вынуждена была признать, что боль была.

– Немного, – ответила я.

Доктор почему-то замер, когда я начала двигаться. Странно, кажется здесь вполне комфортная температура, но его щеки ниже очков заметно покраснели. Я не стала спрашивать, но, наверное, ему жарко?

– Сейчас введу лекарство и наложу повязку. Вам лучше лечь.

Я кивнула и, придерживая левую руку, чтобы удобнее было передвигаться, легла на спину.

– На бок, – он отвернулся, излишне резко.

Скорее бы все это кончилось. Рука вылечена, сейчас мне хотелось только дойти до казармы и выспаться как следует. Чем меньше сталкиваешься с гражданскими, тем лучше. Спокойнее и понятней.

Прежде чем наложить повязку, доктор сделал не менее пяти уколов, от которых бок совсем занемел. Тем лучше, меньше думать о мелочах. Но вот потом:

– Здесь все. Заживет через пару дней. Кости долго срастаются, – он, наверное, сейчас просматривал данные на мониторе, глядя вперед. Голова совершала рефлекторные движения, то вниз, то вверх, то в стороны. – Придется сделать переливание. Вы потеряли слишком много крови. К тому же… Ваше тело просто на грани. Нельзя же так! Если плохо себя чувствовали, почему сразу не обратились в больницу?