Скачано с сайта knigomania.org

Стася

— Ну все, ты сама напросилась! — услышав довольные слова Матвея, чуть расслабилась.

Уже в следующую секунду он властно притянул меня к себе и, с рычанием дикого зверя, завладел моими губами.

Теперь, полностью расслабившись, прильнула к желанному телу мужа и, приподняв руки, обвила шею, притягивая еще ближе к себе, желая слиться с ним воедино. Боже! Как же мне не хватало этого! Кто бы знал, каких невероятных усилий стоило сдерживать свои долбанные гормоны и не наброситься на Матвея, как изголодавшая по ласкам кошка.

По началу, когда он привез меня к себе домой, я была немного сбита с толку. Не понимала ни как себя вести, ни что из нашей «семейной» жизни выйдет. Еще находясь дома и ожидая его приезда, тайно надеясь на то, что родители воспротивятся такому повороту событий, не отпустят, заподозрят неладное. Но подлый Горыныч включил все свое обаяние и пел такие сладкие речи, что даже я невольно поверила… лишь на несколько часов. Но уже в машине, когда он снова не удержался от колкого замечания в мой адрес, я вынырнула из прекрасной сказки!

То, что я мысленно пообещала себе еще дома, то есть устраивать скандалы, выполнила. Но замечая, как Матвей относился ко мне в первые несколько дней, несмотря на мои истерики, поражало. Мне не хотелось спать с ним в одной спальне, попросту боялась привыкать. До сих пор не было сил поверить, что он может любить меня. Ведь мое сердце, похоже, уже давно было отдано ему. И я просто выкрикнула однажды:

— Я не желаю спать с тобой в одной кровати!

— Только в кровати? — приподняв бровь, усмехнулся Матвей.

— И в комнате! — еще и головой кивнула для большей уверенности.

Кто бы знал, что уже на следующий день я пожалею о своих словах. Злясь на себя, на него и на гормоны, не прекращающие шалить, делала невероятные вещи, совершенно мне не свойственные. И все тайно надеялась, что Матвей, как и в ЗАГСе, все поймет и заткнет мне рот поцелуем, и тогда… Ну тогда бы мне было проще. Я бы во всем созналась и даже попросила прощение.

С каждым днем становилось только хуже. Матвей, забивая на все мои выходки, просто спешил покинуть квартиру. Сначала я злилась, пересаливала еду, не готовила, не убирала, раскидывала вещи по квартире. Да я даже однажды порезала несколько костюмов Горыныча, но ничего не менялось. Он лишь со вздохом смотрел на все выходки и скрывался у себя в комнате или кабинете… Матвей свел все наши встречи в таком маленьком помещении практически к минимуму.

Дошло до того, что я невольно стала задумываться, а не безразлична ли ему? Ведь какой нормальный мужчина будет все это терпеть и закрывать глаза? А то, что он спит отдельно и ему хоть бы что? В то время как я готова была лезть на стену от сексуального неудовлетворения. Опускаться до «игр сама с собой» не хотела. Это означал бы полный крах. Поэтому, скрипя зубами, терпела.

Несколько дней назад, переступив через свою гордыню, после очередного всплеска адреналина и нашего утреннего разговора, решила расставить все по своим местам. И если я действительно была ему не нужна, то оставаться в этом доме больше не видела смысла. Но все же надеялась, что Матвей поймет меня и, наша жизнь изменится к лучшему.

Весь день я ждала его, приготовила ужин… Расставила свечи… Надела, в кой-то веке, платье, сексуальное кружевное белье, надеясь на горячее продолжение этого вечера. Прошел час… два… он не приходил. Я уже стала переживать, не случилось ли чего.

Позвонила в офис, но мне так никто и не ответил. На мобильный Матвей не отвечал. Спустя пять часов я уже ходила по квартире, как привидение, не зная, что мне делать и как быть. В тот момент позвонить Антону почему-то мне не пришло в голову.

Устав от переживаний, легла на диван в зале и продолжала ждать. Не заметила, как уснула. А вот когда проснулась… Пожалела о своем решении. Матвей ворвался в квартиру, вдрызг пьяный и пропахший резкими женскими духами, от запаха которых тошнота подкатила к горлу.

После этого я, обзывая себя самыми «лестными» эпитетами, устроила муженьку веселую жизнь. Я не знала, изменил он мне или нет. Предательское, любящее сердечно надеялось, что нет… А вот трезвомыслящий мозг шептал: «Да! Изменил! И ты сама во всем виновата!»

Вчера я больше не выдержала, и пока Матвей о чем-то разговаривал с Антоном в кабинете, устав от криков, битья посуды и бранных речей, просто ушла к себе в комнату и разревелась. Именно тогда я поняла, что так дальше продолжаться не может. Иначе я сама себя изведу.

И вот сегодня снова хотела поговорить. Боялась начинать первой, все ждала, когда заговорит Матвей. Но после его слов: «Мы разводимся», что-то оборвалось внутри. Сердце болезненно сжалось, а на глаза наворачивались слезы. Стараясь держать себя в руках и позорно не разреветься ему на радость, глубже дышала, то и дело сжимая руки в кулаки. Это немного помогло.