– Конечно, - сказал Мордехай.
– Большую часть своей жизни мне пришлось выдерживать такой натиск случайных задержек, какого мир не видел. По законам вероятности для такого непрерывного потока неприятностей необходима компенсация, и вот это мы теперь и наблюдаем. Думаю, что это продлится уже до конца моих дней. На это я рассчитываю и в это верю. Все в мире сбалансировано.
– Он подался вперед и весьма фамильярно и неприятно толкнул меня ладонью в грудь.
– Вот в чем дело. Законы вероятности нерушимы.

Весь обед он читал мне лекцию о законах вероятности, о которых, по моему глубокому убеждению, знал так же мало, как и вы.

Наконец я сказал:

– У вас, конечно, добавилось времени на писание?

– Конечно! Я думаю, что мое рабочее время увеличилось процентов на двадцать.

– И соответственно увеличилась ваша продуктивность?

– Ну, - сказал он, как-то смущаясь, - пока еще, к сожалению, нет. Мне ведь надо ещё настроить. Я не привык, чтобы все было гладко. Меня это все как-то поражает.

Честно говоря, он не казался мне пораженным. Подняв руку, он не глядя взял счет из рук возникшего официанта, небрежно расписался на нем и вместе с кредитной карточкой дал официанту, который в это время стоял и ждал, а после этого сразу исчез.

Весь обед занял чуть больше тридцати минут. Не буду от вас скрывать, что я предпочел бы более цивилизованные два с половиной часа, с шампанским в начале и коньяком в конце, с бокалом-другим хорошего вина между переменами и интеллигентным разговором в течение всего обеда. Однако следовало учесть, что Мордехай сберег два часа, которые он мог использовать на загребание денег для себя, ну, и для меня - в некотором смысле.

Случилось так, что с этого обеда я три недели Мордехая не видел. Не помню почему, - кажется, нас с ним по очереди не было в городе. Как бы там ни было, однажды утром, выходя из кафе после рулета с яичницей, я увидел в полуквартале от себя Мордехая.

Был противный денек с мокрым снегом - день, когда свободные такси подлетают к вам только затем, чтобы обляпать вам брюки серой жидкой грязью и тут же рвануть с места, включив сигнал "не работаю" и с противным воем набирая скорость.

Мордехай, стоя ко мне спиной, поднял руку, и к нему тут же осторожно подъехало свободное такси, К моему удивлению, Мордехай смотрел в сторону. Такси отползло прочь, и на его ветровом стекле ясно читалось разочарование.

Мордехай снова поднял руку, и тут же из ниоткуда явилось второе такси и остановилось перед ним. Он влез внутрь, но, как я услышал даже с расстояния в сорок ярдов, высказал несколько таких сентенций, которые ни в коем случае не предназначались бы для ушей деликатно воспитанного человека, если таковые ещё попадаются в нашем городе.

В то же утро я ему позвонил и договорился выпить по коктейлю в уютном баре "Счастливый часок", в котором этот самый часок иногда растягивался на целый день. Я просто не мог дождаться встречи - мне нужно было получить у него объяснение.

А именно, меня интересовал смысл тех восклицаний, которые он произнес, садясь в такси. Нет-нет, мой друг, вы неправильно меня понимаете. Их словарный смысл - если бы эти слова можно было бы найти в словаре - был мне знаком. Что же мне было совсем непонятно - это почему он их произнес. Судя по всему, он должен был бы быть вполне счастлив.

Когда он вошел в бар, счастливым он не выглядел. Скорее казался изнуренным.

Он сказал:

– Джордж, сделайте одолжение - позовите официантку, ладно?

В этом баре официантки одевались не очень тепло, что, впрочем, согревало взор посетителей. Я с радостью позвал одну из них, хотя и понимал, что она проинтерпретирует мой жест лишь как желание заказать что-нибудь выпить.

На самом деле она его не стала интерпретировать никак, ибо все время была уверенно повернута ко мне лишь обнаженной спиной.

Я сказал:

– На самом деле, Мордехай, если вы хотите, чтобы вас здесь обслужили, вам придется позвать её самому. Законы вероятности ещё не повернулись ко мне выгодной стороной, что просто стыд и позор, ибо давно пора помереть моему богатому дядюшке, лишив своего сына наследства в мою пользу.

– У вас есть богатый дядюшка?
– У Мордехая на мгновение блеснул интерес.

– Увы, нет. Это лишь усугубляет несправедливость ситуации. Мордехай, пожалуйста, позовите официантку.

– А ну её к черту, - проворчал Мордехай.
– Подождет, не рассыплется.

Меня, как вы понимаете, беспокоил вопрос не о том, сколько она будет нас ждать, а совсем другое, но любопытство пересилило жажду. Я сказал:

– Мордехай, что с вами? У вас несчастный вид. Сегодня утром я видел, как вы не обратили внимания на пустое такси в такой день, когда они на вес золота, а потом, садясь во второе, даже выругались.