Его руки ложатся на мою талию, подтягивая меня ближе к нему. Его слова прогрохотали глубоко внутри меня, заставляя содрогаться мое сердце и мой разум. Ничто не имело смысла, когда я была так близко к Джеку Карсону.

Я и понятия не имела, что он может так нежно к кому-то прикасаться.

— Я потерял шанс на свой танец, — его голос снова растопил меня.

— Ты пытался соблазнить меня.

— Это сработало?

Как будто он не понимал, с каким удовольствием я раздвинула губы и приняла его поцелуй.

— Это не очень хорошая идея.

— Почему нет?

— Мы не встречаемся.

Он опускает свои руки на мои бока, подтягивая платье, запуская пальцы под подол.

— В чем проблема?

— Это будет слишком сложно.

— Как будто подделать отношения не сложно… — он наклонился, пропустил мои губы и нацелился на шею. — Мы все еще можем быть профессионалами.

Я затаила дыхание, уловив его пряный кедровый аромат.

— В сексе нет ничего профессионального.

— Не для меня.

Его губы следуют вдоль моей шеи, пощипывая там, где бьется мой пульс, награждая меня каждой дрожью, которую он зарождает в моем теле.

— Это совсем не весело. Иногда нужно просто трахаться. Когда-нибудь чувствовала себя так раньше?

Нет, но я начинала.

Тем не менее, это не сделало все правильным. Или хорошим. Или всем тем, что я должна была хотеть от плейбоя Джека Карсона и его побед.

— Я не буду просто еще одной девушкой, которую ты приведешь домой, — сказала я.

— Боишься быть той, кого я здесь задержу?

Да, потому, что этого никогда не случится. Такой человек, как Джек, был проблемой, особенно когда моя жизнь уже была в руинах. Единственный план, который у меня был, это вернуться домой и понежиться в ванне. Я часто притворялась, что не получала сообщения о помолвке Уайатта и моей бывшей лучшей подруги. Дженнифер была беременна.

Она забеременела, когда я еще носила кольцо, которое мне подарил Уайатт.

Джек хотел секса ради секса.

Я искала стабильности. Отношений. Обещаний романтики, брака, путешествий по всему миру. Детей.

Мы не могли быть более неподходящими друг для друга. Никто не поверит, что мы встречаемся.

Но моя голова откидывается. Я предлагаю ему попробовать мою шею еще раз. Тревожно вздрагиваю.

Великолепно.

Он целует мои закрытые глаза, именно так в течение долгого времени я представляла, каково это — быть окутанной объятиями Джека. Чтобы отпустить себя. Принять это желание и заняться сексом ради… удовольствия. Для удовольствия. Ради себя.

Я поворачиваюсь, встречая его губы. Поцелуй был таким же чувственным, как в ресторане, таким же сильным и запутанным, и абсолютно необходимым. Его язык щелкнул напротив моего один раз, второй, и каждый удар шокировал меня полностью, гудя глубоко в местах, которые я не была готова признать.

Он подталкивает меня, пока мои колени не касаются дивана. Джек обещает мне что-то настолько пугающе сексуальное, что я опускаюсь на кожаный диван, ожидая того, где еще он мог бы коснуться, поцеловать, исследовать.

— Такая плохая идея… — прошептала я. — Мы не можем.

— Можем, — пальцы Джека запутались в подоле моего платья. — Что в этом плохого?

— Это все испортит. У нас профессиональные отношения…

— Иди сюда, Кисс, — материал щекочет, когда он опускает его по моими бедрам. Он обнажил прозрачные, красные трусики, которые я носила только потому, что не думала, что кто-то увидит, что я подбираю свое нижнее белье к моей одежде. — Я сводил тебя с

ума каждый раз, когда приходил в офис. У нас не было профессиональных отношений, которые можно разрушить.

— Теперь они у нас есть, — платье соскальзывает вниз. Ему открывается вид на мой плоский животик, на нижнюю часть моей обнаженной груди, которая выглядит словно чистый шелк. Неудачная ночь, чтобы не надевать бюстгальтер. — Ты не думаешь, что нам будет тяжелее притворяться, что мы встречаемся?

— Я привык к тому, что с тобой тяжело.

— Это не так.

Он ухмыльнулся.

— Это потому, что я себя хорошо вел, Кисс.

— И сейчас?

— Какое у меня прозвище в твоем кабинете?