Начало действия спектакля предварила звучащая из-за кулис музыка, в мелодии которой житель родного мира Майкла, присутствуй он на этой премьере, с удивлением узнал бы что-то смутно похожее на знакомую мелодию Россини из оперы "Севильский цирюльник".

Занавес открылся, и на сцену вышел Алви, в задумчивости, владеющей Фигаро накануне собственной свадьбы. В ходе спектакля зал с замиранием внимал происходящему на сцене действу. Иногда зрители дружно разражались смехом, девицы краснели от намёков несколько фривольного толка, а иногда, в драматичные моменты, некоторые дамы обмахивались веерами, чтобы уберечься от обморока.

Спектакль имел оглушительный успех. Сам праздничный характер пьесы заразительно подействовал и на публику. Зрители долго аплодировали артистам, много раз вызывая на сцену Алви, других артистов, и автора пьесы Дэвида Моллигана, который словно парил на седьмом небе от счастья.

Майкл от своего авторства пьесы в своё время отказался, посоветовав мистеру Моллигану написать второй сценарий — без тех купюр, которые они сделали из первоначального текста, чтобы не иметь неприятностей с королевской цензурой.

— Этой пьесе, я думаю, предстоит пережить нас с вами, мистер Моллиган, — говорил Майкл, — но немаловажным фактором для этого будут как раз те слова героев, которые мы сейчас вырезали. И для пьесы с полным её текстом и немного иным сценарием ещё наступит своё время.

После премьеры в театре состоялся банкет, на котором присутствовали все работники театра вместе с Майклом и некоторыми приглашёнными. Артисты со счастливыми лицами обсуждали свой успех, к которому они так долго шли. Алви, с разрешения виконта, подарил Доре самый красивый букет цветов из доставшихся ему от зрителей. Он так и не оставил своей влюблённости в Долорес-Софию, но эта влюблённость имела характер рыцарской платонической любви к прекрасной даме, была приятна Доре и больше не напрягала её мужа.

Баронесса Филби прислала Алви свою карточку и просила вскоре навестить её в одном из номеров гостиницы "Астория". И Майкл небезосновательно полагал, что это только самое начало большого внимания к этому красивому артисту со стороны женского пола.

Премьера представления была удостоена внимания столичной прессы, которая заявляла, что её успех можно было с уверенностью предсказать заранее, так как создавалась она по задумке и под руководством виконта Майкла Оддбэя — а ведь, как, мол, известно — всё что ни делает виконт, просто обречено на большой успех.

Спектакль ещё долго шёл в Дилкли, и многие зрители ходили на него снова и снова. С наступлением летнего сезона театральная труппа "Глобуса" в сопровождении обоза с декорациями и других нужных работников театра выехала на гастроли в столицу, чтобы снискать славу в глазах не видевших пока этого представления жителей Йорка.

"Свадьба Фигаро" очень понравилась столичной публике. Некоторые фразы из этой пьесы стали крылатыми, а имя Фигаро стало почти нарицательным для шустрых и находчивых людей.

Но в столице виконт Майкл Оддбэй со своим театром не присутствовал. Он жил в Дилкли с женой и маленькой дочерью, которую крестили именем Виктория, или Вики, как называли её в семье Оддбэев, и которая принесла с собой новую радость для всех живущих в их маленьком уютном замке. Лорд Вилей мог подолгу с восторгом рассказывать всем, чем его недавно поразила любимая внучка, а леди Эстер то и дело утирала белым платочком появляющиеся у неё слёзы умиления, когда она смотрела на Вики.

Сегодня Майкл приехал из Лидса и вернулся домой поздно. Он осторожно навестил спящую дочь и поцеловал крохотные пальчики на её выпутавшейся из-под одеяльца ручке. Потом он направился в спальню к жене и тихо вошёл в дверь, думая, что она уже спит. Но он ошибся. Дора со смешными папильотками в волосах и в полупрозрачной сорочке сидела перед туалетным столиком с зеркалом и старательно оттачивала выговор подготовленной ко встрече мужа фразы:

— Я льюблу тебия.

Больше книг на сайте — Knigoed.net