– К тебе я, как к себе домой, захожу, – отшучивался он, на постоянные высказывания брата, об отсутствии у него элементарных правил этикета.

Дмитрий, после двух недель бесцеремонного хлопанья дверью, просто плюнул на это и перестал реагировать, он даже не поднимал голову от стола, когда в дверь вламывались без предупреждения.

«Кроме тебя, братишка, никому не придет в голову, без стука ко мне войти», – сказал он Роберту, сделавшему по этому поводу замечание: «К чему все эти церемонии, если, на вошедшего, ты не обращаешь внимание».

– Стучи, тогда обращу, – емко добавил Дмитрий и уткнулся вновь в бумаги.

Утром 2 сентября в кабинете Дмитрия раздался звук, открывшейся двери.

Это вновь влетел без стука Роберт, к обычному хлопанью двери, на этот раз присоединился громкий шелест газет.

– Чего тебе? – буркнул Дмитрий, не отрывая голову от стола, и рассматривая лежащие перед ним документы.

– Ты не читал вот это, – ткнул ему под нос газету брат.

– Ты, бездельник, – прорычал Дмитрий, злясь, что его отрывают от работы, и смахнул газету на пол, – чтобы получить сведения, мне не надо собирать сплетни по газетам. Я сам могу заняться изданием желтой газетенки, – он хлопнул рукой по бумагам, – все новости бомонда на моем столе.

– Ты не читал, а уже ругаешься, – возмущенно протянул Роберт.

Он поднял газету с пола и ткнул пальцем в одну заметку:

– На, вот, полюбуйся.

Дмитрий, чтобы отвязаться от брата поскорее, стал читать громко вслух:

– Продажа «Ретро» банка Александру Семгину, владельцу Санкт-Петербургского банка Фьорд, в ближайшее время не состоится, и ранее намеченное слияние банков откладывается на неопределенное время или до вступления в наследство наследников Михаила Топоркова, владельца генерального пакета акций банка.

30 августа вблизи города Энска произошло дорожно-транспортное происшествие. Автомобиль "Мерседес" уходя от столкновения с грузовиком на полном ходу ушел с дорожного полотна. Прибывшая на место дорожно-патрульная служба зафиксировала горящий автомобиль председателя правления банка "Ретро" Михаила Топоркова. Владелец автомобиля погиб на месте происшествия. Вместе с ним погиб руководитель Службы безопасности банка Алексей Топорков. Марина Сергеевна Топоркова, жена банкира, скончалась от черепно-мозговой травмы на 5 день после ДТП, выйдя на несколько минут из комы. По предварительным данным превышение скоростного режима со стороны автомобиля "Мерседес" явилось причиной ДТП, – конец заметки он уже прочел про себя. Дальше Дмитрий читать не смог, глаза снова и снова бессмысленно пробегали по тексту, но четко он видел только слова «Марина Сергеевна Топоркова».

– Представляешь, про наших пишут в такой газете! Видно они важные люди были и дело большого стоило. Ты ведь знал их? – спросил Роберт у брата, не дождавшись от него восклицаний, – вы же, кажется, вместе учились?

Дмитрий, оторвавшийся от чтения бумаг, бессмысленным взглядом, и с недоверием смотрел на брата.

– Не может быть, – тихо сказал он.

– Что, думаешь, газета врет? Прочти еще обстоятельнее.

Взгляд Дмитрия вновь уткнулся в газету. Но опровержения он не прочитал, те же сухие строки о гибели трех человек. Для многих они ничего не значили, и эта заметка не могла им принести боль. На его лице отразилась сожаление, но он тут же постарался взять себя в руки, как бы натягивая маску прожженного адвоката.

– Роберт, скажи Ирине, чтобы ко мне никого не впускала. В ближайшее время я буду очень занят. Возникшие вопросы к Петру и к тебе, – твердо и жестко сказал он.

– Но… – попробовал возразить Роберт, зная свою неопытность, и что он может не справиться.

– Иди, я кому сказал. Время шуток прошло, – глухо произнес Дмитрий, вновь и вновь пробегая глазами по строчкам газеты.

Роберт недоуменно пожал плечами и вышел из кабинета. Дмитрий, как только закрылась за братом дверь, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Воспоминания, как впорхнула в этот кабинет Марина, заставили его застонать, как от боли.

– Она очень любила жизнь, – пробормотал он про себя.

Во время своего приезда в Питер, она выплескивала могучую энергию движения. Театр, ресторан, танцы, домой возвращались за полночь. Но в постели она была неутомима. И вот теперь она без всякого движения лежит в гробу на кладбище.

Дмитрий, заглянул в маленький бар, который держал для клиентов, вытащил бутылку виски. Налил в бокал.

– Царство тебе небесное, Марина, – сказал он и залпом выпил неприятно пахнущую жидкость.

Подошел к окну и посмотрел вниз. На улице бурлила жизнь. Люди спешили, торопились, толкали друг друга и, не оглядываясь, проходили мимо.

«Вот так же и Марина суетилась, я вот тоже суечусь. Тружусь сутками напролет. Для чего? Кого? Чего ищу? Чего добиваюсь?!» – вырвался у него крик изнутри. – Кому и что я хочу доказать?»

Дмитрий вновь налил себе виски, взболтал его в бокале, разглядывая темно-желтую жидкость. Он понял, что смерть Марины создала в его душе трещину. Но почему он и сам не мог понять. Ее мужа и его брата он почему–то не жалел. А смерть Марины вызывала в нем горькое сожаление, чувство какой–то потери. Может от любви? – размышлял он. И тут же себе отвечал, что, ведь он не любил ее, потому что за последние месяцы не разу не вспомнил о ней. Но почему такая боль в сердце? Из-за потери друга детства и юности? Может, это намек, что мы не вечны, ничто недолговечно. И ты уязвим перед неизбежными поворотами жизни.