– Истоптал весь двор, все грядки, – говорил он. – Какое-то вредительство. Если посевы не взойдут, да корову не найду, это голодный год всему дому. А где я столько денег на новую корову возьму? У гоблинов самые лучшие, да цены больно клыкастые. Это ты послал своих воргов на меня? За что?

Лотер все мрачнел. Потом поднес клочок к носу и пару раз втянул. Его глаза закрылись, и он застыл, лишь когда Керкегор осторожно ткнул его в плечо, полузверь очнулся и повернулся к птерингу.

– Ничего не понимаю, – сказал Лотер.

– Что? – участливо поинтересовался Керкегор. – Нос отказал? Не чует.

Тот пропустил колкость птеринга и проговорил, озадаченно потирая щеку:

– Не понимаю… Это не мои ворги.

Керкегор округлил и без того по-птичьи круглые глаза.

– Что значит, не твои? – спросил он. – А чьи же еще? Тут других Хранителей от воргов нет. Значит, какие– бы ворги ни были, все твои.

Полузверь потер между пальцами шерсть и снова втянул носом. Потом проговорил:

– Да нет, не мои.

– И как это понимать?

– А так, – сказал Лотер. – Я знаю запахи всех воргов, которые пришли в стаю. А этот чужой. Не подходил он ко мне, и не клялся в верности. Вот как это понимать.

Птеринг вскинул голову, клюв устремился в небо, словно намеревается его проткнуть, осанка стала ровной и величественной.

– Говорил же, вы дикие и неотесанные, – сообщил он. – Без вожака не можете себя вести нормально. Нет бы каждого научить порядку.

Лотер сурово взглянул на него, засовывая клочок шерсти в карман, и проговорил:

– Слушай, я тебя не учу, как своих жен воспитывать. А ты не лезь в мои стаю. Идет? А то мне настроение с утра испортили, аж есть захотелось. Знаешь, какой я, когда голодный.

– Знаю-знаю, – усмехнулся Керкегор. – Еще более дикий и неотесанный. А мои жены хорошо воспитаны. Они послушные.

– Не хвастайся, – буркнул ворг.

Мужик, который все это время сидел на пороге и сокрушенно качал головой, сетуя на мир, который жесток и не дает хорошим людям спокойной жизни, поднял взгляд на полузверя.

В глазах мелькнула тревога вперемешку с ненавистью, которую даже не пытается скрыть. Он выпрямил спину и положил локти на колени, затем произнес с нажимом:

– Ворговский Хранитель, так что же мне теперь делать? Твои звери принесли беду в мой дом, нам нечего будет есть, а у меня пятеро детей. Мы приехали в Цитадель потому, что прослышали, как тут хорошо и безопасно. А на деле?

Керкегор усмехнулся клокочущим, похожим на петушиный, голосом.

– А на деле получили стаю воргов под боком, – сообщил он довольно. – Если бы я, птеринг, был Главой…

– Если бы птеринг был главой, – перебил его Лотер, окинув мрачным взглядом, – людей бы сюда вообще не пустили. А то и перебили для устрашения.

Птеринг поморщился и сказал, окидывая взглядом двор, по которому словно стая медведей пробежала:

– Вот только не надо всех по себе судить. Мы не такие кровожадные, как вы. Может и прибили бы нескольких, в назидание. Но что бы всех… За кого ты принимаешь великий народ птерингов?

Лотер проигнорировал его и, развернувшись, пошел по двору, заглядывая во все углы, внимательно присматриваясь и принюхиваясь к каждому следу. Потом зашел в коровник, долго осматривал место вокруг погибшей скотины. На деревянной перекладине, что служит загородкой в загоне, обнаружил следы от когтей, длинные и глубокие.

Проведя по ним пальцами, Лотер помрачнел еще больше. Затем вышел обратно во двор, где солнце уже скрылось за макушками деревьев, а облака окрасились в золотистые цвета, и покачал головой.

– Он нарочно наследил, как свинья, – сказал он. – Этот полузверь точно не из моей стаи. И это не хорошо.

– Не сможешь контролировать? – снисходительно поинтересовался птеринг.

Лотер сделал вид, что не заметил издевки. Вернувшись к порогу, где мужик все так же сидит и переводит взгляды с одного Хранителя на другого, сложил руки на груди и уставился в одну точку.

Керкегор и фермер некоторое время наблюдали, как полузверь шевелит бровями и напряженно что-то бормочет под нос. Потом птеринг аккуратно произнес:

– Не хочется отвлекать тебя от несомненно важных ворговских дум, но разве не нужно сообщить об этом Теонарду?

Лотер оглянулся. Пару секунд смотрел на Керкегора, пытаясь понять, кто это вообще такой, и почему тут стоит, потом взгляд снова стал осмысленным.

Он покачал головой и ответил:

– Нет. Теонарда мне с утра хватило. Жаловался на воргов. Сам разберусь.