Шрифт:
Я чувствую усталость во всем теле, но пытаюсь игнорировать это, потому что самое важно сейчас — Аарон.
Он здесь из-за меня. Мне нужно было отговорить его участвовать в этих треках. Мне что, было мало того раза, когда я чуть не свалилась в обрыв? Теперь Аарон висел над этим обрывом. Его жизнь в прямом смысле висела на волоске.
Когда дверь операционной открылась, мое сердце пропустило пару ударов. Я замерла и не двигалась в течение минуты, когда врач подошел к родителям Аарона. Хлоя же подбежала к ним. А я осталась на кушетке и прислушалась.
— Мне жаль мисс Блэк, но мы сделали все возможное, — мое сердце перестало биться, я уверена, что оно перестало работать в течение пару секунд, — Операция прошла успешно, но он в коме…
Миссис Блэк сдавленно всхлипнула.
— Когда он придет в себя? — отец Аарона был довольно спокоен, но я была уверена, что он держится лишь только ради жены.
— Я не знаю, сейчас все зависит от него самого, ведь мы сделали все возможное, — врач говорил довольно тихо, но я слышала каждое слово.
— Есть вероятность, что он никогда не очнется? — когда мистер Блэк произнес это, его жена вскрикнула, в комнате повисла тишина. Все как будто боялись услышать правду.
— Да, такая вероятность есть, и довольно большая.
Я часто задышала. Аарон Блэк был в коме. Он мог никогда не прийти в себя. Это может быть правдой? Когда со мной случаются вот такие события, мне всегда трудно отличить реальность. Я сжимаю сильно кулак, мне становится больно, но я не прекращаю это делать.
Он был там из-за меня. Я могла быть на его месте. Сегодня я могла участвовать в этих гонках.
«Паркер, давай ты побудешь сексуальной болельщицей? А я просто приеду на финиш первым.»
Я вспоминаю его слова, они все еще звучат у меня в голове. Я даже чувствую его поцелуй на своих губах, как будто он только сейчас поцеловал меня.
Я не могу поверить, что это снова происходит со мной. Родители, теперь Аарон, хотя у Аарона была надежда, и я собиралась бороться до конца, чтобы вернуть его.
Я оглядываюсь и вижу, что ни родителей, ни врача уже нет. Осталась только Хлоя.
Она сидит напротив меня, ее глаза наполнены слезами.
— Они уехали домой, — говорит она, видя, как я оглядываюсь по сторонам в поисках ее родителей, — Давай, я подброшу тебя. К Аарону разрешают только завтра.
Я встаю с кушетки и чувствую всю усталость. Кости ноют. Все-таки провести в больнице семь часов было довольно много.
Мы идем с Хлоей по коридору в полном молчании, пока нас не останавливает человек в синей форме. В руках у него блокнот и ручка.
— Хлоя Блэк? — спрашивает он ее.
Девушка неуверенно мотает головой в знак согласия, а мужчина тем временем делает пометки в своем блокноте.
— Машина вашего брата будет доставлена к вашему дому, завтра с утра, хорошо? — уточнил мужчина, Хлоя замотала отрицательно головой.
— Нет, нет, не нужно. Она металлолом. На свалку.
Хлоя потянула меня за руку. Мустанг Аарона на свалку? Нет. Нет. Только не так. Я не хотела, чтобы с его машиной так обходились. Я прекрасно знала, что мустанг уже не сможет функционировать, как прежде, но выкинуть его я не могла.
— Нет, — вмешалась я, — Пусть везут к моему дому.
Хлоя недоверчиво уставилась на меня, она хлюпнула носом.
— Эмма, зачем? — спросила она.
— Говорите адрес.
Я сказала мужчине адрес, он записал и скрылся из виду. Хлоя снова потянула меня за руку, и мы пошли к машине.
Я не могла попрощаться с мустангом Аарона. Я прекрасно знала, как он любил эту машину.
Однажды Блэк сказал мне: «Знаешь, Паркер, мустанг является частью меня. Я даже представить себе не могу, что когда-нибудь с ним придется расстаться»
Я улыбнулась, вспоминая слова Аарона. Его голос, который так часто называл мою фамилию «Паркер». Я так хочу, чтобы он называл ее еще тысячу раз, но мне так страшно осознавать правду. А если он никогда не очнется? Нет! Не смей даже думать о таком, Эмма! Прекрати! Он очнется. Обязательно очнется.
Я долго не могла уснуть. Все время ворочалась, даже Питер заглядывал ко мне пару раз, чтобы проверить, как я, но я говорила, что все в порядке. Хотя внутри творилось такое, что нельзя было назвать порядком.