Но благо я не успела купить тот желанный кусок хлеба, о котором мечтала несколько дней. Если бы съела — получила бы обратно. Тогда на том столике осталась бы и моя рука тоже.

Слухи оказались правдой. Главный мафиози трущоб не славился добродушностью. Он был болен. Конкретно болен! Особым психопатологическим недугом.

Либо же проклят.

И я даже понятия не имела, что для меня уготовило жестокое будущее!

Явно ничего хорошего.

Пока я пыталась прийти в себя после увиденного, в хоромах появились девушки-уборщицы, которые со спокойными выражениями лиц принялись отмывать стол от алых следов расплаты, предварительно выбросив в урну отрубленную человеческую руку. Мне показалось, что подобное дело было для них привычной работой. Ни единая морщинка, ни единая жилка, и тем более слезинка, на их каменных лицах не посмела дрогнуть.

Вероятно, они столького тут натерпелись, что уже выплакали все свои слёзы. На несколько лет вперёд.

Пока девушки занимались уборкой, Дамир взял бокал со стола и направился к фонтану, в то время как я продолжала притворяться сильной, перешагивая через страх, ломая себя, забивая на душевную боль.

Зачерпнув воду из фонтана, мужчина одним залпом осушил содержимое бокала, довольно выдохнув. И тогда я поняла, что в фонтане была вовсе не вода, а алкоголь. Вот почему по цвету она напоминала ослиную мочу.

— Знаешь ли ты, грязная потаскушка, почему находишься в моих хоромах? — он снова продолжил жрать меня взглядом, словно в мыслях уже тщательно вырисовывал самые ужасные планы на моё тело и душу.

— Н-нет. Н-не совсем. — Я не узнала собственный голос. Он звучал так, будто мне на горло наступили.

— Твой отец продал тебя. За дозу.

Сказать, что я была удивлена?

Значит ничего не сказать.

На самом-то деле я не почувствовала ни капли удивления и на все сто процентов поверила похитителю.

— Понятно. — Даже и спорить не собиралась. А смысл?

Что может маленькая и хрупкая мышка в лапах свирепого хищного льва?

— Не удивлена? — его идеально красивые брови выгнулись дугой.

Отрицательно махнула головой.

— Хм… Знаешь, если бы мой отец продал меня за сраную дозу отменной дури… я бы лучше под поезд бросился! Зная, каким неудачником мне «посчастливилось» родиться! Наверно, это так унизительно… осознавать предательство родного человека? — мужчина оскалился, обнажив идеально белые зубы и наполнил ещё один бокал из недр фонтана, — Интересно, и как ты себя сейчас чувствуешь? Понимая, что тебя тут вовсе не полы заставят драить! А куда более унизительные вещи исполнять, расплачиваясь за ошибки предков!

Я нервно сглотнула, пытаясь не реагировать на эти гадости.

Ублюдок просто проверяет силу моего характера. Пытается унизить, вывести из себя. Чтобы спровоцировать на наказание.

Вместо новых слёз ещё сильней сжала руки в кулаки, до боли в суставах, и тихонько шепнула:

— Может, он и не был моим отцом…

Не знаю, зачем я это ляпнула!

Это прозвучало настолько жалко и ущербно, как оправдание.

В первую очередь, для самой себя.

— Ах да! Верно! Твоя же мать была шлюхой… И неплохой, кстати! Мои ребята часто нахваливали её заслуги! Но, видимо, перехвалили.

Терпи!

Терпи!!

Терпи!!!

Не реагируй… Умоляю!

— А отец — рабом на плантациях… Адский коктейлчик вышел! — губы Дамира растянулись в надменной улыбке.

Его настолько сильно забавляли издевательства над рабами, что я подумала, что вот-вот и он получит моральный оргазм.

— Но знаешь что, твоя глупая мамаша совершила огромную ошибку! Родив тебя втайне. ВТАЙНЕ ОТ МЕНЯ! — свирепый рык монстра эхом вознёсся в потолок огромного зала, заставляя моё бедное сердце безжизненным камнем удариться о рёбра.

А затем… я услышала звонкий треск над головой, раздавшийся в сантиметре от моей макушки, и невольно вскрикнула, закрывая голову трясущимися руками, ощущая острые осколки от стекла в спутанных волосах.

Дамир, находясь на пике бешенства, бросил в меня фужер.

И он бы попал.

Если бы пожелал.

— Так что не удивляйся её внезапной смерти. Как и смерти отца. — Выродок двинулся ко мне, а я, отступив на шаг назад, вжалась лопатками в колонну. — Ведь тайна всегда становится явью. Ничто в моей империи не должно быть скрыто! От меня… Даже рождение очередной никчёмной шлюшки!

Всё, о чем я сейчас мечтала — броситься к этому ублюдку и выцарапать ему глаза. Но меня, будто статую, парализовало мощным страхом.

Подонок принялся медленно расхаживать вокруг моей оси, одержимым взглядом раздирая в клочья мою поношенную одежду, этим же ядовитым взглядом проникая глубоко-глубоко, под самую кожу, в самые кости, словно хищный питон, неторопливо окольцовывал, намереваясь сначала задушить, а затем — проглотить. Залпом.

Внезапно, в руках угнетателя появились какие-то непонятные бумаги. Насытившись моим страхом он властно махнул ими перед моим носом, отчеканив: