***

День тянулся очень медленно и мучительно. Пленниц приводили, уводили и снова все повторялось. Некоторые возвращались со свежими побоями, а одна… и вовсе не вернулась. Лежать, предвкушая собственную казнь, хуже самой казни. Не знаешь, когда именно тебе вынесут приговор. Как и не знаешь того, когда снова придётся столкнуться с чудовищными глазами настоящего кровожадного аспида.

Охранники пришли за мной ближе к обеду следующего дня. Я надеялась, что Дамир попросту забыл о моём существовании, оставив гнить как корм крысам, но мои надежды превратились в ничтожный прах.

Сатир сказал, что анализы пришли очень хорошие, но, правда, для улучшения общего физического состояния нужно наладить питание, так как организм достаточно сильно истощён, что для меня являлось не первой сенсационной новостью.

В остальном — все прекрасно и Господин ожидает новую игрушку к вечеру, в своих персональных покоях.

После последней ошеломительной фразы я почувствовала, как моё сердце провалилось куда-то в желудок, в глазах потемнело, а лёгкие — превратились в твёрдый гранит.

И снова я оказалась в банной с теми же грубыми девками и охранником-извращенцем, который и в этот раз принялся рукодельничать ещё до того момента, как я сняла одежду.

Сегодня ушлёпок кончил дважды.

Если бы не приказ Дамира «о неприкосновенности» — драчун уже с ног до головы отымел бы моё нетронутое тело самыми ужасными способами.

***

Этого момента я боялась больше всего на свете… Этот момент мне снился каждую ночь, являясь в самых страшных кошмарах.

Чистая, выкупанная в ароматных травах, с идеально расчёсанной, ниспадающей до самой талии копной тёмно-русых волос, одетая в абсолютно прозрачный пеньюар, босая, я шагала по лестнице, направляясь навстречу вечными пыткам, боли, унижениям…

По пути приходилось уворачиваться от грубых ручищ головорезов, норовивших схватить меня за грудь, попу, или же… облапать промежность.

Прикрывая грудь руками, я поднялась на самый последний этаж здания, пытаясь взять под контроль сумасшедшую дрожь, холодными волнами накатывающую по всему телу.

Главное, не поддаваться истерике!

Иначе будет только хуже!

Сегодня возле хором Предводителя дежурило уж слишком много охранников. Или это они специально собрались на меня, убогую, поглазеть?

Уроды весело присвистывали, приветствуя новую шлюху, подзывали меня к себе бранными словами, избивали матами и запугивали. Некоторые выплёвывали очень жёсткие угрозы, пытаясь унизить, уничтожить и растоптать, как насекомое. Но я по-прежнему старалась не реагировать на провокации этих умственно отсталых дегенератов, мозги которых давно как расплавились под действием стероидов.

Сатир провёл меня в уже знакомую комнату, напоминающую один большой и шикарный музей, усадив на огромную двуспальную кровать, застеленную шёлковыми простынями. Сердце в груди колотилось настолько сильно, что я даже не слышала, какие гадости выплёвывает мне этот озабоченный подонок.

Дамира в покоях не было. Его приход ожидался с минуты на минуту.

В этой ужасной, полностью прозрачной ночнушке, я чувствовала себя словно без кожи. К величайшему огорчению мне сообщили, что если я «буду послушной сучкой» и «сделаю Господину офигительно приятно», то, возможно, меня переведут на «уровень выше», величав одной из «элитных шлюх Его Величества». А это означает, что меня будут лучше кормить, одевать, выделят комфортные покои с кроватью. Даже иногда позволят гулять и отдыхать. Но я должна буду всегда носить эти вульгарные, безвкусные тряпки. Разумеется, без белья.

Ухмыльнувшись, Сатир приблизился к моему лицу…

Я вздрогнула. Когда услышала звонкий щелчок и ощутила прохладную сталь на своей шее.

Ошейник!

Грёбанный мучитель напялил на меня ошейник.

С цепями!!!

Как дворовой шавке!

— Ну вот, теперь ты готова! Красотка… Господин будет доволен! — с этими словами безликий натянул цепь таким образом, что меня по инерции бросило на ковёр, — К ноге, сучка! Будешь сидеть на полу, как собака. Знай своё место!

Не уверена…

Смогу ли выдержать все эти пытки!?

Думаю, вряд ли…

Какие ещё сюрпризы, помимо ошейника, мне следует ожидать??

Привязав поводок к ножке кровати, Сатир направился к выходу, с ехидной усмешкой, бросив на прощание:

— Ты уж постарайся по полной программе ублажить нашего босса. Может, добрее станет. Можешь, к примеру, яйца хорошенько лизнуть, он от этого страсть как кайфует!

Как бы ни старалась, как бы ни умоляла себя успокоиться, но мне бы и жизни не хватило, чтобы смириться с тем, что моим первым мужчиной станет не человек, а самое настоящее омерзительное чудовище.