– Зачем же тогда ты пришел, раз никого здесь не знаешь? – поинтересовалась я.

Он похлопал рядом с собой, и я присела на противоположный конец скамьи, но, поскольку она была очень маленькая, между нами оказалось всего ничего.

– Наблюдать за людьми.

– Ну и как? Нашел кого-нибудь, за кем приятно понаблюдать?

К чему бы это? – пронесся в мыслях безмолвный вопрос.

Видимо, он сам все понял и улыбнулся.

– За твоей сестрой приятно наблюдать, за Мэг Спринг. – Его волосы были собраны в пучок на затылке, и мне подумалось, что он запросто мог бы работать моделью.

– Ах, ну естественно. Моя сестра. – Я засмеялась. – Всем нравится смотреть на Мэг.

– Легко могу себе это представить.

Он откинулся на спинку с мягкой обивкой, а я стала смотреть вперед, в длинный коридор. Изнутри дом казался еще просторнее, чем снаружи. На стенах с идеальной симметрией были развешаны семейные портреты.

– Жутковато, тебе не кажется? – проговорил он тихо и быстро. – Обессмертить на полотнах всю семью и развесить на втором этаже, куда обычно мало кто заглядывает?

– Ну да, очень.

– Ну а ты сама? За кем ты здесь наблюдаешь?

Я покачала головой:

– Ни за кем.

И это было правдой. Я ни за кем не наблюдала в том смысле, в каком он наблюдал за Мэг. Лори отвернулся от меня и принялся поправлять отвороты темных джинсов над ботинками.

Когда мне стало неловко от затянувшегося молчания, я спросила:

– А это правда, что ты из Италии?

Он взглянул на меня.

– Да, у меня мать итальянка. Она художница. Я жил там, когда был маленьким. Потом мы переехали в США. В прошлом году я учился в итальянской школе, а потом меня отослали сюда.

Теперь мне стало понятно, откуда у него этот едва уловимый акцент. Интересно, подумала я, не сочтет ли он за грубость, если я попрошу его сказать что-нибудь по-итальянски, чтобы просто послушать.

– А какая она, Италия? Мне страшно хочется съездить в Европу. У меня созрел целый план, куда поехать и о чем писать, когда я устроюсь работать в журнале «Вайс». Везде хочется побывать, а то всю жизнь вижу одно и то же. Те же люди, тот же менталитет.

Меня настолько увлекли собственные слова и мечты о будущем, что я на миг позабыла, где нахожусь и с кем разговариваю.

– Выходит, Джо Спринг, у тебя есть мечты?

В тот момент мне пришло в голову, что даже если, и вероятней всего, мне не представится другого случая поговорить с Лори, мне обязательно надо узнать у него как можно больше про Европу.

– Да. У всех есть мечты, разве нет?

– Ты сейчас о людях вообще или обо мне в частности?

Я поняла, что именно об этом меня предупреждала Мэг. О парнях, которые играют в игры. Лори Лоренс – однозначно из тех, кому нравилось морочить людям голову, и словесные выкрутасы – это только начало.

Я тоже умела играть. Пусть у меня никогда не было парня, зато у меня есть три сестры. Я – королева игр.

Ну ладно, может быть, королева у нас все-таки Мэг, но тогда я – принцесса. Это точно.

– Слушай, мне надо бежать, – сказала я, вместо того чтобы сделать свой ход. Я знала, что прекрасно умею играть, да только мне этого не хотелось. Мне хотелось узнать про Европу и о том, каков мир за пределами моего крохотного обиталища, но ему, видимо, не хотелось делиться.

– Что? Почему? – Он поднялся вместе со мной, но я проворно удалилась, задернув штору, прежде чем он успел еще что-нибудь сказать.

Шах и мат, Лори, подумала я, сбегая по ступеням.

– Ты не видел Джо? – спросила я Ридера, заново его отыскав.

Я смотрела везде: в гостиной, в столовой, в кухне – сестры нигде не было. Потихоньку начинала паниковать. Живо представилось, с какими глазами меня встретит Мередит, если я явлюсь домой без Джозефин.

Я вынула из сумочки телефон, вновь проверила оповещения, на случай, если она мне написала или позвонила.

Да где ж ее черти носят? Уж лучше б она не уходила.

Время близилось к часу ночи, и я чувствовала, что пора домой. С миссис Кинг я так и не встретилась, она мне даже не попалась на глаза. Несмотря на то, что в последнее время я проводила в этом доме почти каждый день, я оказалась в полной растерянности среди такого количества незнакомых людей.

Ридер сказал, что не видел Джо, и я направилась к двери, ведущей на задний дворик. Подхватив третий бокал шампанского, я распахнула дверь и вышла наружу. На просторном газоне сидело полно влюбленных парочек, на деревьях висели гирлянды. Я полюбовалась на эту красоту, пока не услышала пронзительный возглас Белл Гардинер: