– Отпусти меня, прошу, отвези меня к моим детям на Землю. Это была последняя отчаянная попытка сопротивляться.

– Ты родишь нам новых детей, - сказал он, снова проводя пальцами по центру моей спины, едва касаясь ее. Я ахнула. Сглотнув, я попыталась освободиться от его объятий, но он не отпустил. Вместо этого он развернул меня к себе спиной и прикоснулся губами к ложбинке между лопаток. Я поняла, что теряю рассудок. Он знал все, что хотело мое тело, он знал, как оно этого хотело, и он не собирался останавливаться.

Разум уже не мог контролировать меня. В какой-то агонии, смеси из гнева, желания и отчаяния я вдруг бросила ему:

– Ты со всеми своими испытуемыми это делаешь, да?

Он резко остановился, поставил меня на пол, и меня окатило волной жара. Следующее ощущение, которое я испытала, колющая, буквально разрывающая меня боль, вонзающаяся в мое сердце, словно миллион игл. Он резко опустился и встал напротив меня. Я испуганно подняла глаза и увидела, что я сейчас чувствую то, что чувствует он, я переживаю единую с ним муку, причину которой я поняла не сразу. Он смотрел на меня молча, я видела, как он борется со своими чувствами внутри и через несколько минут моя боль стихла. Он нервно подошел к столу и сделал глоток волшебного напитка. Я видела, что он подбирает слова или выбирает тактику поведения. Передо мной стоял уже не тот искренний Рут, с которым мы резвились на пляже и не тот нежный любовник, мягко прикасающийся к моей спине губами. Передо мной стоял холодный, натянутый как струна расчетливый пришелец, который хочет только одного, зачать ребенка, необходимого ему для личных целей. Я поняла, что совершила роковую ошибку, сказав что-то, что вызвало внутри него сильную боль.

– Мне показалось, что ты не ощущала себя со мной, как та, над кем ставят эксперимент, - холодно произнес он.

Я в недоумении уставилась на него и отмела подкрадывающийся ко мне в голову ответ о том, что происходило. Этого не могло быть.

– Но разве я не часть твоей экспериментальной программы?
– робко спросила я.

– Теперь да, - резко сказал он, словно хлестнув меня своими ледяными словами. Я поняла, что это конец. Все пропало, я все испортила.

И снова в ситуации отчаяния и шока единственное, что пришло мне на ум, так это попытаться проникнуть в его мысли и понять, что на самом деле происходит. Я знала, что это ошибка, но выбора уже не осталось, возможно, хотя бы что-то мне удастся понять и этим попробовать спастись.

Я распахнула свой разум и сердце и спроецировала себя на него. В одно мгновение я осознала, что я была права. Невероятно, но он был влюблен в меня и был уверен в ответном чувстве, но услышав от меня, что я его эксперимент, он почувствовал резкую боль и обиду, и теперь он полностью захлопнулся для меня, и его изнутри раздирала ярость. И в это же мгновение, как я открылась ему он увидел все обо мне, все то, что я пыталась укрыть, информацию о моем чувстве к Та Элу, мои мысли о побеге, мою ненависть к этому месту и мой страх перед ним. Он понял все о моих способностях, о моих усилиях препятствовать беременности, он знал все и его лицо перекосилось. Я поняла, что пощады не будет. Автоматически, испытывая жуткий ужас, в попытке спастись любым путем, я бросилась к лестнице вниз, но я не успела даже и двух шагов сделать, как была резко одернута назад и поднята в воздух напротив глаз Рута.

Я хотела закричать - не надо, но мой голос онемел, я не могла вымолвить ни звука, подчиняясь его безмолвному приказу. Я видела его взгляд, бешенный, безумный, я понимала, будучи открытой перед ним, что то, что он сейчас испытывал, было связано не столько со мной, сколько с его предыдущими жизненными травмами. Но времени исцелять эти травмы у меня не было. Я просто проживала то, что пришло время прожить. От страха я зажмурила глаза, и услышала, как в моей голове прозвучал железный голос.

– Сними платье.

Меня окатило жаром и я словно со стороны наблюдала, как мои руки сами того не желая легко скидывают платье, с шорохом падающее не пол.

– Ты думала, я принуждаю тебя, так?
– сказал он вслух.
– Я не принуждал тебя ни разу, все, что происходило между нами, было тем, что было на самом деле, - его лицо покосилось от боли, - но сейчас ты узнаешь, что означает принуждение, - в злости сказал он. Я почувствовала, как он транслирует мне сексуальное желание и мое тело помимо своей воли неожиданно воспламенилось. Я словно жаждающее совокупления животное изогнулась в муке и застонала, полностью теряя ориентацию в пространстве. Из последних сил я мысленно крикнула ему, - прости меня, позволь мне быть собой, умоляю.

И почему-то, я не знаю почему, это сработало. Он резко отпустил меня, и я упала на пол, голая, все еще в сексуальной агонии, но понимающая, что его бешенство отступает. В следующий момент стол с напитком полетел вниз по лестнице, а Рут стал ходить по комнате взад вперед, словно пытаясь решить, что делать дальше. Я могла чувствовать все его эмоции на себе, и меня буквально трясло от того, что эти эмоции были перебором для моего физического тела. В какой-то момент он словно это понял. Он повернулся ко мне, подошел и поднял меня на руки. Молча он спустился на второй этаж, и через секунду мы уже стояли в большой комнате с горящим камином с большой кроватью под белым воздушным палантином. Я видела, что обстановка не реальная, это было внушение, но оно подействовало на меня немного успокаивающе. Страх ушел, я четко ощущала, что буря миновала. Однако мое тело все еще содрогалось в истоме желания. Он возбудил меня, но не довел дело до конца, и теперь мое тело ныло от нереализованного желания.

Он положил меня на кровать и сам лег рядом. Он молчал, но я могла чувствовать саднящую боль внутри него. Я приподнялась на руках и провела по его лицу ладонью.

– Ты умеешь плакать?
– спросила я.

– Нет, - сказал он, стараясь укрыть свои чувства от меня. Это был момент истины, я видела всю его добрую, ранимую суть, которая пряталась за маской жесткости и властности. Я не успела осознать, что за боль ему пришлось пережить, потому что он закрылся от моего внутреннего взгляда и притянул меня к себе, снова начав поглаживать по спине. Тело отозвалось мгновенно.