Шрифт:
– Не понимаю. Частный детектив. Так чем вы занимаетесь?
– Может, нам все же лучше поговорить внутри? Пожалуйста…
В коридоре они неловко останавливаются, и Мэтью бросает взгляд на вазы с цветами – как минимум четыре на узком столе под большим зеркалом.
– Не хочу, чтобы люди их присылали. Цветы. Но они от души. У нас будет ночное бдение при свечах – по поводу годовщины… – Она осекается и с усилием берет себя в руки. – Так я не понимаю, мистер…
– Хилл. Мэтью Хилл.
– Вы в частном порядке расследуете исчезновение моей дочери? Но с какой стати? Над этим работает целая команда в Лондоне. К вам обратился мой муж?
– Нет, миссис Баллард. Ко мне обратился человек, затронутый расследованием и получающий неприятные послания. И я хочу лишь прекратить это, чтобы все ресурсы были направлены туда, куда нужно. На поиски вашей дочери.
– Неприятные послания?
– Мы могли бы присесть на минутку?
Она ведет его на кухню. Снова обязательный штамп – громадная синяя плита AGA, на которой сохнут носки. Миссис Баллард теперь явно нервничает, сложив подвижные пальцы на коленях. Никаких напитков она не предлагает.
– Я так понимаю, вы сами не получали неприятных посланий?
– Нет. Напротив. Много славных писем от совершенно незнакомых людей. Несколько дурацких, признаюсь, но от них нет проблем. Все письма мы показываем офицеру по связи с семьей – Кэти. Она постоянно с нами на связи. Так кто получает эти письма? Надеюсь, не Сара… Вам известно, что она в больнице?
– Подруга вашей дочери по поездке?
– Да. Я была у нее утром. В больнице. Ждут результатов анализов. Ужасно. Ужасно. Ее мать совершенно расклеилась. Да и все мы. Словно и без того недостаточно… Так в этом все дело? Гадкие письма Саре?
– Нет. Не ей. – Мэтью смотрит Барбаре Баллард прямо в глаза, ища беспокойство. Нет. Она не отводит глаз. В них только боль загнанной жертвы.
– Я понимаю, что вам будет тяжело, миссис Баллард. Но эту почту получает свидетельница с поезда. Элла Лонгфилд.
– А. – Выражение лица меняется мгновенно, как и ее тон. – Эта женщина.
– Да. Мне известно от миссис Лонгфилд о ваших к ней чувствах, и, уверяю вас, у меня нет ни малейшего намерения добавлять вам неприятностей и ворошить все это. Но Элла очень хочет прекратить поток посланий, не подключая полицию. Не хочет их отвлекать. От главной задачи. Поиска Анны.
– Поздновато она.
– Сочувствую.
Миссис Баллард пожимает плечами.
– Послушайте, я понимаю, как вам тяжело. Но я сам служил в полиции. И уверен: лучшие люди стараются изо всех сил. И обращение по поводу годовщины. Обычно телеобращение помогает…
Она не клюет.
– Эти письма – что бы там ни было… Вам лучше поговорить с моим мужем. – Она встает. – Он не всегда слышит мобильный, и телефон плохо ловит, но я попробую позвонить ему, если хотите.
– Не стоит его беспокоить. Значит, вы не знаете никого, кто мог бы отправлять неприятные послания миссис Лонгфилд? Кто-то знакомый, кто особенно потрясен произошедшим. Вел сердитые разговоры. О том, что она…
– Все потрясены, мистер Хилл. Мою дочь так и не нашли. Ночное бдение состоится завтра. А теперь, если позволите… – Она запоздало спохватывается и строго замолкает, видимо решив, что вообще не обязана с ним разговаривать.
По опыту Мэтью знает, что такое решение обычно незамедлительно выливается в гнев. Он протягивает карточку, которую она принимает и, поколебавшись лишь мгновение, прячет в карман фартука.
– Вы рассказали полиции об этих посланиях? – Миссис Баллард по-прежнему смотрит ему в глаза.
– А почему вы спрашиваете?
Она не отвечает.
– Хорошо. Если услышите о чем-то, что покажется вам относящимся к делу, позвоните? Да?
Она кивает.
– На самом деле миссис Лонгфилд придется пойти в полицию, если послания не прекратятся. А она не хочет обращаться в полицию, считая, что и без того у всех довольно хлопот.
– Неужели?
Мэтью сжимает губы и кивает на прощание.
Снаружи он чувствует: миссис Баллард следит, как он заводит машину, разворачивается и снова выезжает на узкую дорогу.
Мэтью проверяет экран телефона. От Салли – ничего. Он велит себе не оборачиваться. Не поддаваться. И едет дальше, ведя машину очень осторожно и пытаясь стереть из памяти взгляд Барбары Баллард.
Глава 9
Отец
Подъезжавшую к дому машину Генри увидел, когда проверял овец на самом высоком поле фермы, открытом всем ветрам. Под яростными порывами он застегнул куртку до самого подбородка.
С этой частью фермы всегда были сложности. Добраться туда можно только на квадроцикле, а с квадроциклом в горах у Генри то и дело случались приключения. Он несколько раз чуть не перевернулся. Однажды на очень крутом подъеме ему всерьез показалось, что чертова машина сейчас полетит кувырком. Два колеса оторвались от земли, и Генри ощутил, как смещается вес тяжелого аппарата. Было в точности как рассказывают – вся жизнь пролетела перед глазами.