– Достаточно?
– с истинно ректоровской издевкой поинтересовалась я, абсолютно не чувствуя собственного тела.

Я вскочила, едва с меня спали оковы чужой воли. Застыла, в ярости глядя на ректора и с трудом, с каким-то безумно давшимся трудом, удержала порыв зашвырнуть в него бокалом с водой! Зашвырнуть хоть чем-то!

– Вы…- голос сорвался.

– Ты - Риа, я помню, сокровище мое, теперь села и успокоилась, - холодно приказали мне.

Я рухнула обратно на стул, сжав кулаки и с откровенной ненавистью глядя на Гаэр-аша.

– Всего лишь демонстрация, - равнодушно пожал плечами он.

– Так значит, во время финального боя на арене фактически будете вы, - проговорил Дан.

– Да, - спокойно подтвердил Гаэр-аш, и добавил: - Эдвин, тебе придется контролировать наследника.

– Я понял, - с явным осознанием всей задачи, произнес Харн.

– В случае, если Ульгеру удастся овладеть его телом ты знаешь что делать, - добавил ректор.

– Я понял, - Эдвин криво усмехнулся.
– Магические доспехи, наложенные мной, способна пробить только моя магия, так?

– Всегда высоко оценивал твои умственные способности, - отсалютовал уже ему Гаэр-аш.

Но пить не стал. Отставив бокал, он сел ровнее, сложил руки на груди и произнес:

– Я учил вас более шести лет. Каждого из вас, - он последовательно оглядел парней.
– В принципе, окажись мы в бою, я бы не задумываясь доверил каждому из вас прикрывать мою спину, но открытого боя не будет, и сокровище абсолютно права - Ульгер Шерарн к благородным и честным противникам не относится, скорее к подлым, расчетливо жестоким, и упивающимся слабостью противника. Поэтому никаких слабостей. Никаких ошибок. Это война, жестокая и на уничтожение, поэтому вспоминаем все, чему я вас учил, и действуем по обстоятельствам, защищая себя и прикрывая спину друга. И я знаю о том, что Танаэш Рханэ для вас стал практически другом, но, Эдвин, если произойдет худшее…

– Я нанесу удар, - спокойно произнес Харн.

И я содрогнулась от его спокойствия.

А в голове раздалось ледяное:

«Я так понимаю, ты предприняла попытку осведомиться о причинах моего плохого настроения? Что ж, буду откровенен – я никогда не терял контроль над собой. Ни разу. Иначе ты давно уже была бы моей. А причина моего дурного расположения в том, малышка, что ты не просто решила, а поставила целью принести себя в жертву, даже на секунду не задумавшись о том, как после этого жить к примеру Норту? Или Эдвину? Или Танаэшу? И это я перечислил лишь тех, кто безумно влюблен в тебя, влюблен настолько, что едва ли окажется способным к нормальному существованию в мире, в котором не останется твоей улыбки».

Если Гаэр-аш надеялся меня пристыдить, то напрасно.

Я сложила руки на груди, идеально скопировав его позу, посмотрела через весь стол на ректора, и так же мысленно ответила:

«Между вариантом - они будут жить, и вариантом - рано или поздно их убьют или подчинят отступники, я закономерно выбрала первый! Вы считаете, что мне должно быть за это стыдно? С какой стати?!»

Ректор промолчал, пристально глядя на меня.

А молчать не хотела! «Ульгер Шерарн убил моего отца, по его приказу уничтожили деревню, из которой был родом мой отец, он убил даже собственного брата, лишив меня единственного близкого человека и оставив на растерзание отчиму. И все это совершил тот, кого вы с моим отцом героически уничтожили! Тот, за чье уничтожение вы понесли наказание, несоизмеримое с содеянным! Поэтому да - я бы не задумываясь, отдала свою жизнь за то, чтобы в этом мире больше никогда не было даже тени улыбки Ульгера!»

На мгновение Гаэр-аш отвел взгляд, но затем, посмотрев на меня, так же мысленно произнес:

«Ты наивный маленький ребенок, Риа, не осознающий, и даже не желающий осознавать, как много ты для нас значишь. Мне совершенно плевать сколько в мире будет Ульгеров Шерарнов, я разберусь с каждым, но мир без тебя превратится даже не в Бездну - в Мрак».

И молча поднявшись, он ушел, не сказав больше ни слова.

– Наговорились?
– как-то странно поинтересовался Норт.

Подняла взгляд на него, отрицательно мотнула головой, и если честно…

«То есть вам рисковать жизнью можно, и вы считаете это нормальным, а если рискую жизнью я, то это безответственно и эгоистично?!» - не сдержалась в итоге.

«Я – мужчина, - холодно ответил ректор.
– Я рожден, чтобы защищать и рисковать жизнью».

«Шикарный ответ! – съязвила я.
– Здорово! На каждый спорный вопрос у вас всегда заготовлен один ответ «Я мужчина»! Потрясающе просто! Мне полагается посетовать на то, что я родилась женщиной?!»

– Риа, - очень мягко позвал Норт.

– Да сколько можно!
– не выдержала я.

– Риа, - еще мягче произнес Дастел. И накрыл собственной рукой мою руку.

Внезапно поняла, что меня трясет от злости, причем реально трясет. Закрыла глаза, пытаясь успокоиться и вздрогнула, стремительно перенесясь в… Ульгера Шерарна.

– Риа, - голос Норта прозвучал как-то отдаленно.

Сжала его руку, не открывая глаз, встала и подошла ближе, просто чтобы сидящий Норт обнял. Он понял без слов, а едва его руки обхватили мою талию, я окончательно провалилась в видение.