— Ты кому-нибудь говорила?

— Что?

— Кому ты говорила про Омару? — снова прорычал он, вытаращив глаза.

Мне даже страшно стало.

— Никому. Никому я не говорила.

— Лукасу, Дейлу? Томасу? — перечислил отец, усиливая схватку.

— Ты делаешь мне больно! — произнесла я.

Он тут же отпустил меня и отступил.

— Мари, это очень серьёзно. Ты кому-нибудь говорила о том, что тебя добивается Омару?

— Нет, — потёрла предплечья, которые болезненно ныли, — я никому не говорила. Не в моих правилах рассказывать такое. Ни Лукасу, ни Дейлу, ни этому Томасу. Меня никто и не спрашивал.

— Это хорошо, — забормотал отец, потирая затылок и рассеянно скользя взглядом по кабинету. — Это очень даже хорошо. Тогда у нас есть шанс. Маленький, но шанс.

— Какой шанс? — не поняла я, поднимая сумку с пола и отряхивая.

— Увести тебя отсюда.

— Я же только прибыла.

Честно говоря, я не особо горела желанием здесь оставаться, но это было странно. Меня с таким шумом привезли сюда, чтобы тут же, без объяснения причин, увести обратно? Это более чем странно.

— Никому не говори про Омару, вообще никому ничего не говори. Это очень важно, Мари.

Это я уже поняла по его странной реакции. Отец словно боялся чего-то.

— Так, ближайшая машина выйдет через час. Она держит путь на запад. Я посажу тебя туда. Дам денег, новый паспорт и инструкции. Ты должна будешь четко им следовать.

— Пап, — осторожно произнесла я. — К чему всё это?

— Чтобы Омару не забрали тебя.

— Отсюда? От радикалов? Интересно, каким это образом?

Он запнулся.

— Это всё сложно, очень сложно, а времени объяснять нет. Мне еще столько надо подготовить. Пошли. — И попытался схватить меня за руку.

Но тут проснулся вредный характер.

— Я никуда не пойду!

— Мари!

— Ты опять всё от меня скрываешь! Я не буду действовать вслепую! Пока ты мне всё не объяснишь, я даже с места не двинусь, — решительно заявила ему и упрямо задрала подбородок.

— Я не могу сказать тебе всё. Да и времени нет. Пойми, пара часов — и они будут здесь!

— Омару? — удивилась я. — Здесь? А зачем тогда похищение, меня еще сверху какой-то гадостью обрызгали.

— Для остальных, — пряча взгляд, ответил отец.

— Что значит для остальных?

— Эту базу нам отдали модифицированные.

Нет, мне всё-таки надо сесть. А то тут такие подробности открываются неожиданные, так и упасть можно.

— Что?

— У нас с ними соглашение.

Нет, от такой информации голова просто кругом.

— С модифицированными? У вас, радикалов, известных своими покушениями, взрывами и стычками, соглашение с оборотнями?

— Нам пришлось пойти на это. Они позволяют нам существовать, а мы разрешаем им некоторые вещи.

— Какие вещи? Папа, ты хоть понимаешь, что говоришь? Все эти люди…

— Ничего не знают. Это информация для верхушки.

— И ты туда входишь?

— Недавно.

— Так, ладно, допустим, это правда. Но им-то это зачем?

— Они заявили, что недовольные всё равно будут, всегда. И лучше их контролировать и идти на небольшие уступки, чем ждать подвоха каждую секунду.

Я вдохнула, потом выдохнула, и снова вдох-выдох, пока голова не закружилась от переизбытка кислорода.

— Что вы им разрешаете? — прошептала едва слышно, нутром чуя, что ответ мне не понравится.

— Мари…

— Я с места не двинусь, пока ты не скажешь! — пригрозила ему.

— Мари, это закрытая информация.

— Не переживай, никому не скажу.

— Я…

— Пап…

— Мы позволяем им забирать девушек.

— Каких девушек?

— Обрученных зверем, — ответил он, поднимая на меня потухший взгляд светло-серых глаз.

Звучало красиво и страшно. У меня даже дыхание перехватило.

— Что значит обручённые зверем? Каким зверем? — быстро забросала его вопросами и сверху добавила железобетонный довод: — Я ни с кем не обручалась.

Потому что этот момент я бы точно не пропустила. Модифицированные, кончено, ребята странные, мутные и непонятные, но обручиться и не знать — это слишком даже для такой растяпы, как я.

И готова была до самого конца отстаивать свои позиции, только это не понадобилось.

Отец вздохнул и устало ответил:

— Я знаю.

— Знаешь? Но тогда какие проблемы?

— Потому что обычного модифицированного это бы остановило, но не Омару. Они звери, чудовища, Мари, и договорённости их не остановят. Они найдут способ обойти их — подкупами, угрозой или шантажом. Сделают всё что угодно, чтобы забрать тебя с собой. И верхушка радикалов не станет с ними ссориться. Что значит одна девушка, когда речь идёт о целом соглашении?