Несмотря на пьяный вестибулярный аппарат, двигалась она хорошо, чувствовала музыку и почти не наступала на ноги.

— А ты неплохо танцуешь. И в клубной тусовке отлично держишься. Совсем как- то не вяжется с твоим повседневным образом.

— Просто брат считал, что нужно жить полной жизнью, несмотря на случившееся, — радостно пояснила Настя. — По принципу: Улыбайтесь — это всех раздражает. Таскал меня на все открытия новых клубов. Сначала чуть ли не силой заставлял веселиться и учил не шарахаться от людей.

— А что случилось? — решил узнать Тимур, пользуясь внезапной болтливостью.

— Да так, — Настя, похоже, пожалела, что случайно сказала лишнее. — Просто несчастный случай. Неважно, в общем-то.

Ее опять мотнуло, и Тимур поймал.

— Я танцую в раю на белых облаках. И мой прекрасный ангел-хранитель не дает мне упасть с высокого неба на грешную землю, — проговорила Настя, глядя в глаза Тимура.

Что-то было не так, какая-то неправильность и чуждость во взгляде, но прежде чем Тимур смог осознать, что его насторожило, девушка отвернулась.

— Полегче, девочка, а то я решу, что ты мне в любви объясняешься, — Тимур попытался обратить все в шутку, но эта какая-то новая, совершенно не знакомая Настя, опять его удивила.

— Конечно, я тебя люблю. Странно было бы по другому относиться к человеку, который уже дважды спас мне жизнь. Сначала я сомневалась, ты ли был им. Но теперь точно уверена, что ты это он.

— По-моему, кому-то здесь пора подышать свежим воздухом, а то уже заговариваться начинает. А лучше даже поехать домой и лечь баиньки. Вот сейчас найдем твоего парня, и он тебя проводит. Ему то и будешь болтать всякие глупости…

Тимур быстро нашел глазами нужный столик на втором этаже, но он все еще пустовал. Тогда сам непреклонно повлек девушку к выходу, решив для начала вывести на улицу, а оттуда вызвонить Мишку. Настя, запинаясь, плелась сзади, держа его за руку, и бурчала, что домой она не пойдет и спать ей совершенно не хочется. И вдруг с такой силой сжала ладонь парня, что тот невольно зашипел от боли.

— Знаешь, детка, — начал он, резко разворачиваясь, и фраза об умении некоторых личностей пить до подгибающихся ног, застыла на языке.

Настино лицо стало белее снега, ужас и боль исказили черты. Она часто и неглубоко дышала, будто ей не хватало воздуха, а остановившийся, потерявший осмысленность взгляд, был прикован к чему-то у бара. Тимур проследил за ним, не заметил ничего необычного и повернулся обратно, желая узнать, что так испугало спутницу, и удивился еще больше. По лицу девушки медленно расплывалось облегчение, будто приговоренного к казни и уже положившего голову на колоду под топор палача, объявили невиновным и отпустили домой. Она ослабила хватку и прислонилась к Тимуру, чувствуя, что ноги ее не держат.

— Что с тобой? — сквозь тонкую рубаху Тимур ощущал, как Настя мелко дрожит.

— Ничего… Обозналась… — пробормотала девушка.

В ее голосе не осталась и намека на недавнее серьезное опьянение.

— Обозналась? С таким лицом? Ну-ну, — недоверчиво проговорил Тимур. — Не иначе в бармене признала выходца из ада, пригляделась — нет, не он.

Он почувствовал, как девушка вздрогнула всем телом, точно предположение не далеко от истины, но решил в подробности не вдаваться. Пока.

— Ладно, пошли на воздух. Сдам тебя Мишке, пусть он успокаивает.

— Я не могу, ноги не держат, — нотки паники промелькнули в голосе.

Тимур витиевато выругался и подхватил девушку на руки, еще раз поразившись, насколько Настя маленькая и тоненькая. Далеко, однако, он уйти не успел, от столика к ним спешил вернувшийся Мишка.

— Что ты опять сделал с моей девочкой? — накинулся он на Тимку. — Чем до слез довел?

Тимур отметил про себя это странное «опять» и ответил:

— Ничего я не делал. Похоже, твоя девушка немного перебрала, ножки держать перестали, — и, передавая Настю на руки Мише, посоветовал. — Отвез бы ты ее домой. Я даже, как настоящий друг, вам такси вызову.

Настя, под вопросительным взглядом Мишки, кивнула и тихо проговорила:

— Мне плохо стало. Анг… Тимур нес меня на воздух. Хотел тебя позвать.

— Ага, — Мишка несколько успокоился. — Спасибо, Пчёлыч.

— Да ладно, не за что.

***

Всю дорогу к дому Настя молчала. Ее колотил нервный озноб, и она подозревала, если разомкнет сцепленные челюсти, то зубы от стука просто выпадут. Миша тоже с расспросами не лез. Перед общежитием он, все так же молча, помог Насте выбраться из такси.