Только через пару минут мне удалось вставить пару слов, но лучше бы я молчал. Поток обвинений в мой адрес только усилился. Я был виноват во всем: в том что похитители не оставили мне телефон, чтобы я мог каждый час звонить маме; в том что освобождая Йоко, я не думал о том чтобы позвонить и рассказать все родителям, ну а главная моя вина в том что я вообще работал в Ордене вместо того чтобы учиться на кафедре отца. Отец тоже пришел и добавил еще несколько обвинений, главными из которых были: я его опозорил, я довел маму, и я не думаю о родителях.

– Все сказали?
– кипя от ярости, спросил я.
– А мне слово дадите?

– А что ты стоишь, молчишь, язык проглотив! И глаза свои бесстыжие не прячь! Что молчишь?! Сказать нечего?!

– Извините меня, это я во всем виновата.

Рингёко вышла из-за занавески и низко поклонилась моим родителям. Хвост и уши девушка предусмотрительно спрятала.

– Большое вам спасибо за то, что вы вырастили и воспитали замечательного сына. Ваш сын спас мне и моей подруге жизнь. Большое вам спасибо.

Родители от удивления замолчали, не зная, что на это сказать.

– Меня и мою подругу похитили, и если бы не Игорь, мы обе уже были бы мертвы.

Им сложно было что-то сказать. Тут кстати вмешалась и Наниэль, а её мои родители, особенно мама, почему-то очень уважали. В общем, конфликт был исчерпан раньше, чем я успел высказать то, о чем бы очень скоро пожалел...

Мама настолько подобрела, что даже предложила мне и Рингёко переночевать у них. Но мы вежливо отказались - пришлось бы слишком многое объяснять.

Уже начало темнеть, но к счастью торговый центр еще не успел закрыться. Рингёко быстро накупила для себя и Йоко одежды и разных необходимых для девушек мелочей. А я тем временем там же набрал продуктов.

У меня дома Рингёко первым делом пошла в душ. Пока она мылась, я почти успел приготовить нехитрый ужин: салат, жареное мясо и рисовую кашу.

– Ну как я?
– кокетливо спросила Рингёко.

Девушка после душа и отдыха посвежела и похорошела, а чисто вымытые и высушенные феном светлые волосы распушились. На улице Рингёко маскировалась, пряча уши и хвост, но здесь она расслабилась и приняла свой обычный облик. Я заметил, что в халате девушка вырезала небольшую дырку и просунула через неё пушистый хвост. В общем, хитрая лисица даже в простом домашнем наряде выглядела очень привлекательно. Тем более что синий халат на ней напоминал скорее кимоно.

Сам не знаю почему, но я сильно смутился и смог только покраснеть и промямлить что-то невразумительное в ответ на этот простой вопрос. Но девушка все сама поняла и довольно улыбнулась.

После ужина я тоже сходил в душ. А потом мы в комнате, сидя прямо на ковре, пили вино и весело болтали. Правда разговаривала в основном Рингёко, рассказывая забавные истории из своей жизни.

А я слушал и любовался девушкой. Особенно её жестами, ушами и хвостом. Расслабившись в тепле и уюте, после вкусной еды лисица окончательно перестала скрываться.

Теперь в каждом её жесте, слове и выражении лица видно было, что она не человек. Особенно это чувствовалось при взгляде на уши и хвост. Они были не просто украшением, как могло показаться сразу, а неотъемлемой частью тела.

Рингёко ушами и хвостом выражала больше эмоций, чем иные люди словами. Она, нервничая, дергала ушами, а радуясь, виляла хвостом. Но кроме лисьих повадок, у неё оставались и чисто женские манеры. Слушая меня, девушка часто поправляла волосы или поглаживала пальцами возле губ.

Все это выглядело удивительно естественно, мило и завораживающе жутковато. Передо мной сидела не просто привлекательная девушка, а юный демон, дочь существа, которое старше Ордена. Одно это могло напугать иного человека.

Рингёко вдруг сильно наклонилась и посмотрела мне прямо в глаза. Её лицо было так близко, что я почувствовал её теплое дыхание, аромат шампуня и тонкий нечеловеческий запах.

– Страшно?
– словно прочитав мои мысли, спросила лиса.

– Нет, - улыбаясь, совершенно честно ответил я.

– Правда?

– Да.

Близость девушки сильно смущала меня. Я чувствовал непривычное, но приятное волнение. И она это видела...

– Такой смешной.
– Лукаво улыбаясь, Рингеко провела кончиками пальцев по моей щеке.
– И небритый.

От досады я чуть не прикусил язык. Не желая надолго оставлять гостью одну, я не обратил внимания на небольшую щетину.

– Рвешь голыми руками заговоренный металл. Не боишься ни ёкаев, ни вампиров. Но краснеешь как мальчишка.