– Теперь я вас никогда не перепутаю, потому что люблю тебя, Кира. Только тебя. Именно тебя.

Он ответил на ее поцелуй, прижал к себе.

– Я хотел, чтобы ты попробовала Веню еще раз, прежде чем я скажу… Выходи за меня, Ася.

Она коснулась его губ и прошептала:

– Я согласна.

Она почувствовала бедром его радость. Кирилл отдохнул и был снова готов к бою.

– Пошли в спальню, – сказала она. – Я хочу, чтобы именно ты был во мне. И больше никто.

Он помог ей выйти, набросил халат и подхватил на руки. Веня бы не сделал этого, а Кирилл – да. Веня полюбил ее? Что ж, это было странной любовью, а уж одного секса для любви и того мало, но для первого раза – почему нет? С чего-то приходится начинать и им всем приходится учиться.

В коридоре они услышали храп из гостевой спальни. Такой, что сотрясались стены. Ася принюхалась.

– Кира, это от него перегар?

– Ага.

– Но он же не был пьяным.

– Еще каким. Это «Алкозелцер», «Редбул» и «Энтеросгель» подняли его на ноги. Вот топливо, видимо, кончилось. А еще секс. И кажется, он полностью опустошил нам холодильник.

– И ты больше не будешь звать его в нашу кровать, Кира? Кажется, я напрасно выхожу за тебя замуж.

Кира аккуратно поставил ее на пол, распустил халат и звонко ударил по попке. Ася подпрыгнула от удивления.

– А вот и не зря, – сказал он.

– А ты быстро учишься, – сверкнула глазами Ася.

– Я знаю все Венины уловки, уж поверь мне. Ася?

– Что?

– Тебе надо было прямо мне сказать, чего ты хочешь. А не молчать три месяца. У тебя глаза загорелись, когда я сказал о Вениных уловках. А с виду такая хорошая девочка.

– Даже хорошие девочки делают это.

– Да ну? Я хотел кое-что с тобой проверить, но думал, напугаю, травмирую, брал лаской…

Ася пятилась по коридору к спальне и кусала губы, чтобы не засмеяться. Кирилл надвигался на нее, в одном только полотенце на бедрах. И он не улыбался. Он был серьезен, как никогда. Он смотрел на нее, как босс на провинившегося работника. Которого ждет выговор. Очень серьезный выговор. И может даже, штраф.

Холодный воздух скользнул по разгоряченной после ванны коже. Ася поняла, что задыхается от возбуждения, любви и страсти.

Она спиной уткнулась в стену и не успела развернуться и юркнуть в дверь.

Кирилл вжал ее в стену, обхватил одной рукой запястья обеих рук и поднял над ее головой.

Вторая его рука скользнула прямо к ней между ног. Раньше он никогда не делал этого без хорошей прелюдии. Жар сконцентрировался внизу живота, распространяясь по всему телу.

Кира сорвал с себя полотенце, подхватил ее за бедра и, прижав к стене, вошел в нее резко, быстро, с одного мощного толчка. Ася застонала, а он брал ее сильно, властно, вдавливая и подминая под собой. Терзая ее губы. Потом вдруг отпустил на пол, вжал в стену грудью и вошел еще раз, сзади. Ася выгнулась к нему навстречу, выгибаясь в пояснице. Она хотела его всего. Внутри себя. Полностью. Волосы рассыпались по плечам, и Кира впервые накрутил их на кулак, но не причиняя ей боль, не безразличный к ней. В отличие от Вени, он соразмерял свою силу и даже в его видимой жестокости сквозила любовь.

Сначала Ася сдерживала стоны, но Веню, кажется, даже пушечный выстрел не разбудил бы. И она закричала в голос от удовольствия, отдаваясь ему. В коридоре. Не дойдя до спальни.

Он брал ее быстро, очень быстро, ударяясь бедрами, и она выгибалась к нему всем телом. А потом второй рукой он коснулся ее чувствительной точки, и Ася закричала, содрогаясь от оргазма такой силы, что, наверное, ее слышал весь дом.

После Кира снова подхватил ее на руки, потому что идти сама она уже не могла. Включил душ и помог ей, вытер и снова понес в спальню. На этот раз им удалось миновать коридор.

Рухнув в кровать, Ася обвилась вокруг него всем телом.

И прошептала:

– Кира, только есть одна проблема…

– Какая? – удивился он.

Он приподнялся на локте. Это снова был тот Кира, которого она знала и любила. Когда она сказала, что не понимает формулу Вайнштейна-Базеля, он смотрел на нее точно такими глазами.

– Я совсем не умею врать, – сказала Ася.

– Я знаю. И что?

– А что я отвечу, когда меня спросят, как он сделал тебе предложение?

Кира хмыкнул.

– Да, это надо переиграть. Но это еще ладно. Куда хуже будет, если подружки тебя спросят, как ты поняла, что готова выйти за него?

Ася моргнула. Вспомнила себя и двух мужчин по обе стороны и расхохоталась.

Ася села на парковую скамейку и закрыла глаза. Прохладный ветерок обдувал оголенные грудь и плечи. Ноги на каблуках ныли. Хотя она и взяла на свадьбу сменные балетки, но все равно не рассчитала силы. И переобулась слишком поздно. Когда уже можно было и не переобуваться.

Хотя с утра от волнения в нее не влез даже бутерброд с сыром, а уже днем, после загса и фотосессии, Ася умирала от голода, в ресторане она опять не смогла проглотить ни кусочка. Уже от усталости.

Ей хотелось пить, но было страшно от одной мысли, как подобрать все эти десять юбок и сто слоев фатина. А ведь это платье казалось ей таким отличным выбором, когда она выбрала именно его в ателье.

Что там дальше, думала Ася.

Ах да, прическа! Макияж! Кто уговорил ее на накладные ресницы?