Все трое бросились наверх! Отполированные деревянные ступеньки уютно поскрипывали, пахло травяным отваром, дверь наверху, на которую они все трое с разбегу навалились, распахнулась:

– Отпустите Ника! Нам все известно! Вы - шпионка Гарддина!

 Джен крикнула, и тут же замолчала, запнувшись.

Василена и Ник пили чай.

Ник смотрел на девочек, приоткрыв рот, удивленно хлопая густыми ресницами. Джен думала о том, что Ник очень добрый, доверчивый и талантливый, когда...

Василена Лендиш изменилась. На лице появились синеватые пятна, глаза сузились, сверкнув ненавистью и злобой, голос стал хриплым и низким:

– Не зря Ифа считает тебя умной девочкой...

И они все провалились куда-то вниз...

Глава гильдии боевиков Алан Ярборро завтракал с семьей.

 Утро выдалось холодным, но ясным. Ярко-голубое, чистое, нарядное небо будто старалось смыть воспоминания прошлой ночи. Похороны Генриетты, огненные шары срываются с ладошек его маленькой принцессы, взрывают тьму тысячами разноцветных искр... Бесчувственное тело Дженни на спине грахха.

Маленькая, непослушная и упрямая Джен Ярборро, студентка первого курса Роннской Академии магии отмечена Знаком Боевика... Стихии!

Зря, наверное, он упомянул о похоронах в присутствии Кристины. Но у него не было выбора! Попытайся он скрыть правду, королева почувствует ложь, и семейный завтрак будет испорчен. Но он все равно испорчен, потому что теперь матушка сердится - он не должен был вести такие разговоры при беременной женщине. Уилл тоже недоволен. Ха-шиии-рри!

Солнце резало светом столовую, проникая в узкие бойницы, выдолбленные в серой толстой стене средневекового замка. Они решили не накрывать наверху - здесь было теплее от факелов и камина. Алан кивнул слуге, что принес еще дров:

– Дэйк, распорядитесь проверить Казематы Самозванцев. Любую камеру, где не очень сыро. Посмотрите, чтобы было поменьше крыс и, может быть, если есть скелеты, убрать.

Алан уже приступил к сладкому. Лимонные пирожные - любимое лакомство Джен. Внутри все сжалось. С чего бы это? Джен спит у себя, Дин обещала зайти утром и проследить, чтобы она выпила укрепляющую настойку... Все хорошо. Все хорошо! Он просто...не выспался.

Старший брат, Уилл, пренебрег этикетом и обнял всполошившуюся беременную жену. Его величество король, занеся руку над пирожным, уставился на младшего сына. Ее величество королева дышала спокойно и ровно, явно считая про себя.

А Эмма...

 Серебряная ложечка в ее руке превратилась в крошечное озерцо, и задумчиво плескалось над ладонью. Подумав, магиня стала тонкой струйкой лить металл и, остужая его в воздухе, выписывать замысловатые узоры.

Все лучше, чем ругаться.

 О том, что во дворце применить магию невозможно, и сам Алан Ярборро ставил защиту, Эмма просто не знала. Сопротивление места, дэми, конечно, заметила. Но ей это не помешало.

Глаза в прорезях маски внимательно следили за тем, как отблески факелов отражаются в жидком серебре. Минуту спустя женщина заметила, что привлекает к себе слишком много внимания. Король и королева смотрели на нее, как на расшалившегося ребенка, а Алан почему-то побледнел. Наверное, не выспался. Смутившись, Эмма вернула ложку на место и сделала вид, что продолжает есть пирожное.

Алан уговорил ее пойти на завтрак с родителями, не смотря на то, что она хотела остаться с дочкой. И вот теперь они...завтракают. Они завтракают, а она не знает, куда себя деть от странного беспокойства, жидким серебром переливающимся внутри: «Джен-ни, Джен-ни, Джен...».

– Могу я поинтересоваться, - первой в руки взяла себя королева, - кого ты собираешься отправлять в заточение?

– Одну из подружек Джен. Они наказаны все трое, но посадить их в карцер Академии втроем...Слишком просто! В общем, долго объяснять. Посидит в казематах нашего замка одну ночь, - Алан пожал плечами, и сделал знак слуге, чтобы в кубок подлили кисель.

– Не так давно я имела честь, - с каждым словом королевы в столовой гас один факел, - принимать в замке Ярборро герцогиню Шарль Регирра и Ивонну из Алояблонек, - огни гасли, выпуская на прощание жалобные струйки синего дыма.

 Стало темно и холодно. Уилл и Кристина встали. Пробормотав извинения, пожелав всем приятного дня, супруги поспешили удалиться.

Король сделал еле заметный жест рукой, приказывая слугам заново разжечь огонь. Пока Дэйк и Елла пытались справиться с инеем в рожках и наледью в камине, королева встала, и, медленно пройдясь по зале, продолжила:

– Я полагаю, речь идет о них?

– Именно, - Алан раздраженно вытер рот салфеткой.

– А могу я узнать, кого именно ты собрался держать всю ночь в Казематах Самозванцев, сынок?

Этот мамин тон он знал очень хорошо. Только бы не потеря контроля над силой! Джен в замке нет! И...стихии, да что такого он сказал, в конце-то концов?

– Это Шарль, мама. И почему ты...

– Молчи! Молчи и слушай!
– Дэйк вздохнул и выругался про себя. Ему почти удалось разжечь камин!
– Я - Аделаида Ярборро, и в моем замке знатной гостье, прибывшей с другого материка, равно как и не знатной девушке, что является другом моей единственной внучки, будет оказан теплый, радушный прием!