Чувствовала, как дрожал и стонал любимый, и сама я уже просто кричала от прекрасных ощущений, вцепившись пальцами в ковер, и приподнимая голову от каждого его жадного толчка. Когда на меня снова нахлынул оргазм, я почувствовала, как набухшая плоть мужчины подрагивает во мне и взрывается, получая то же удовольствие, что и я, и услышала его громкий победный стон.

Ваня улегся на бок и потащил меня за собой, прижимая и обнимая своими руками. Тела липли, волосы были мокрыми, а наше глубокое дыхание – одно на двоих. В унисон.

Не знаю, сколько мы так пролежали. Я – глядя на огонь и ощущая спиной уже мирно вздымающуюся грудь мужчины, а он – перебирая мои волосы пальцами, как бы причесывая их и иногда покусывая плечо. Но в один момент я произнесла то, что обоих повергло в шок:

– Это было круче, чем тогда в кабинете, когда ты вымаливал у меня прощение.

От этих слов мужчина резко приподнялся, и мы с удивлением посмотрели друг другу в глаза, не сразу поняв, как реагировать на это. Но уже через несколько секунд Ваня крепко прижал меня к себе, а я ощутила, что по моей щеке катится одинокая слезинка счастья.

Мой прерывистый вздох, и словно камень с души упал от облегчения. Вспомнила. Не знаю, насколько много, это предстояло проверить, но нас с Ванечкой вспомнила. Это было последнее, о чем подумала я, погружаясь в спокойный сон.

Ваня.

Малышка уснула, а я осторожно поднялся и нашел плед, чтобы укрыть любимое тело, которое во время безумной любви пропиталось потом. Главное, чтобы Ласточка не простудилась, иначе я буду себя ругать за свою неосторожность.

Безумные часы невероятной любви, и я был настолько счастлив, что она доверилась мне, не побоялась, а как я был удивлен, увидев ее, обнаженную и раскованную, что едва челюсть до пола не отвисла. Даша все такая же шикарная и сексуальная, как и раньше, а учитывая, как давно мы не были вместе, я вообще едва ли с ума не сошел от ее вида. Божественная, и вся моя.

Укрыв ее пледом, я легонько коснулся губами ее виска и улыбнулся, наслаждаясь видом ее, спящей; хрупкая, беззащитная и невероятно красивая, полностью расслабленная в моих руках. На душе стало так легко после осознания, что она вспомнила о нас. Такое чувство, что теперь все будет иначе, не так, как раньше, а намного лучше, и я сделаю, чтобы именно так и было.

Стараясь не разбудить любимую, я осторожно принялся убирать со стола невероятное количество еды, и сколько бы мы с малышкой не пытались съесть, но и четверти не поглотили, благо, холодильник огромный, продукты не пропадут, а завтра можно будет снова позвать всех в гости. Теперь даже повод есть. Когда почти все было убрано со стола, я услышал звонок своего мобильного и, схватив его, тут же отключил звук, а увидев имя звонившего, и вовсе чертыхнулся, совсем позабыв о друге и его рожающей жене.

– Слушаю, – не громко произнес я.

– Вань, прости, что звоню так поздно, – я быстро кинул взгляд на часы микроволновки. Полпервого ночи.

– Андрей, это ты прости, что не позвонили. Что-то с Евой или малышкой? – взволновано поинтересовался я, стараясь не повышать голос.

– Все просто замечательно, Ева мне дочку родила, красавица невероятная. Господи, – с воодушевлением говорил Золотарев.

– Друг, я искренне тебя поздравляю. Тебя и Еву. Счастлив за вас, и желаю вам терпения, а малышке – здоровья крепкого.

– Уж об этом я позабочусь, – подтвердил мужчина на том конце и, сменив тональность голоса, поинтересовался: – У вас как дела?

– А у нас не хуже вашего, но об этом мы поговорим при встрече, – улыбнулся я и быстро попрощался с другом, еще раз поздравив его с прекрасным пополнением в семье.

Отложив телефон, я решил заняться посудой, но, не успев помыть и пары тарелок, почувствовал нежные ручки на своем животе и легкое касание губ на спине. Обернувшись, увидел сонную любимую, которая искренне смотрела мне в глаза и сладко улыбалась.

– Все-таки разбудил тебя, – подтвердил я свои догадки.

– Это даже хорошо, без тебя как-то неуютно. Кто звонил? – тут же сменила тему моя любимая.

– Андрей. Ты стала тетей прекрасной малышки, – в этот момент я заметил, как засияли глаза Ласточки, и она сильнее прижалась ко мне, вымещая в этом объятии свое счастье за брата и Еву.

– Как назвали?

– Твой брат пока не сознался в этом.

Даша хмыкнула и, приподняв голову, потянулась к губам, я же, не медля, поцеловал ее, передавая через поцелуй всю свою любовь и нежность к этой девушке. Мои руки легли ей на попку, слегка сжимая и поглаживая сквозь плед, в который девушка была обернута, а она своими руками прошлась по моей груди, снова царапая и возбуждая, возвращая приутихшую страсть.

– Я люблю тебя, – услышал ее едва различимый шепот, оторвался от губ, чтобы посмотреть ей в глаза и понять, что не ослышался. Но, заметив в них полноту нежности и любви, снова припал к припухшим розовым губам. Схватил девушку под попку. Плед соскользнул на пол, оставаясь на прохладном кафеле кухни, сам же я понес драгоценную ношу в уже нашу спальню, чтобы продолжить эту прекрасную, во всех смыслах ночь, уже в более удобной обстановке.

ГЛАВА 25

Ваня.

Сейчас было именно то состояние, когда, кроме как петь, ничего не хочется. Петь от счастья, и просто любить, так, как я это делаю со своей Ласточкой. Боль и переживания прошли, уступив место спокойствию и непередаваемой эйфории, которая вселилась в меня с того момента, когда к Даше вернулась память. Невероятное облегчение появилось после того, как она призналась, что все вспомнила. Спокойно и немного – я бы даже сказал – непривычно от того, какой девушка стала. В ней больше не было строптивости и язвительности, наоборот, она казалась мудрой и уравновешенной, что неудивительно после случившегося.