– В следующий раз пойдем в зоологический музей, – сказал он, заметив, как блестят глаза у Ани.

– С удовольствием. Последний раз я там была, еще когда училась в школе.

– Думаю, что с тех пор мало изменилось. Скелет кита точно должен быть на месте.

– Наверное… А вы, Георгий, разве не водили туда сына?

– Водил, конечно. И в зоомузей, и в Эрмитаж, и Кунсткамеру, и в Музей этнографии, и в тысячу других мест. Только у Алешки такое богатое воображение, что ему не нужен наглядный материал, он все себе придумывает.

Они вышли из океанариума, и Георгий повел свою даму ужинать. Выбор пал на небольшой ресторанчик с клетчатыми скатертями и пальмой возле окна.

Георгию нравилось, как Аня выбирает еду – вдумчиво, быстро и спокойно.

Вспомнилось, как пару лет назад их с Кариной пригласил в ресторан старый приятель. Они с юности дружили семьями, но товарищ развелся, очень непродолжительное время ходил холостяком, скоро встретил новую женщину и позвал Пестряковых на ужин по случаю помолвки. Георгию казалось, что это будет предательством по отношению к первой жене, но Карина его уговорила. Что ж, девушка оказалась да, моложе, но на этом список ее преимуществ обрывался. Красота ее явно боялась мыла и воды, а манеры оказались такими ужасными, что Георгий весь вечер чувствовал себя так, будто кто-то у него над ухом водит вилкой по стеклу.

Девушка изучала меню очень долго, еще минут двадцать после того, как все выбрали, с ходу оповестила сотрапезников, что она веганка, и пустилась в подробнейшие объяснения, почему это очень хорошо и полезно. Карина зачем-то ввязалась с ней в дискуссию, но девушка не спасовала перед аргументами дипломированного врача, и спор о правильном питании продолжался весь вечер. Заказав самое дешевое блюдо с ремаркой, что нечего в кабаках кучу денег оставлять, девушка поставила Пестряковых в неловкое положение – их пригласили, значит, располовинить счет будет обидой хозяину вечера, а заказывать дорогую еду, после того как девушка так явно продемонстрировала бережливость и аскетизм, тоже неуютно.

В итоге вечер оказался испорченным, а Карина прямо сказала приятелю, что в следующий раз рада будет видеть только его одного.

И все-таки товарищ женился на этой лахудре, несмотря на явное неодобрение друзей, и постепенно исчез из их круга.

Как приятно знать, что с Аней такого не произойдет! Если он женится, она никогда его не опозорит и не поставит в неудобное положение!

Георгий улыбнулся, глядя, с каким изяществом Аня держит нож и вилку. За одно это он готов был ее обожать.

Аня улыбнулась ему в ответ.

Когда тарелки опустели, Георгий подозвал официанта и заказал кофе.

Все могло бы произойти уже сегодня, будь он чуть решительнее и настойчивее. Не цедить кофеек за столиком с клетчатой скатертью, за которым перебывали тысячи влюбленных пар, а сразу ехать к Ане.

Но не сегодня. Нет, не сегодня. Если у них все получится, то зачем красть у себя самих первую брачную ночь? Зачем превращать красивую историю в хронику унылого блуда?

Нет, если получится, то пусть получится как надо, а если нет… Что ж, тогда тем более не нужно.

В изнеможении откинувшись на спинку дивана, Зиганшин украдкой перестегнул ремень брюк на две дырочки. Есть столько блинов было, разумеется, нельзя, а не есть – невозможно.

Коля взял с блюда ажурный блин с хрустящими краями, встряхнул его, как салфетку, уложил на тарелку, сверху бросил несколько серебристых кусочков селедки, посыпал крошкой крутого яйца и зеленым луком, подлил сметанки, и ловко свернул все это дело в плотную аккуратную трубочку.

– Пойду, пупсик, телик посмотрю. – Он встал из-за стола с тарелкой в руках. – А вы тут работайте.

Зиганшин так наелся, что тоже хотел с Колей. Думать о чем-то совершенно не было сил, и, похоже, это ясно читалось на его осовевшей физиономии, потому что Анжелика быстро сварила ему крепчайший кофе, одновременно с непостижимой скоростью убрав со стола и вымыв посуду.

– Ты как миссис Уизли, – пробормотал Зиганшин.

– Это комплимент?

– Естественно.

– Ну ладно тогда.

Он неторопливо пил кофе, надеясь, что вскоре одурь пройдет и он снова станет бодрым и сильным.

С утра Зиганшин ездил смотреть очередной «вариант» и зря потратил время. Квартира оказалась тесная, с узким коридором, все ее стены в подозрительных пятнах, а надписи в лифте недвусмысленно намекали, что публика живет здесь та еще. Как раз по его специальности. Зиганшин расстроился, высказал претензии агенту, отчего расстроился еще больше, и поехал к Ямпольской. Фрида просила его передать ей какой-то мусор вроде пустых банок, без которого жизнь Анжелике была не в радость.

Заехал на минутку, а угодил на воскресный обед с водочкой и блинами, и так позорно наелся, что страшно думать об обратной дороге.