«Нужно постараться стянуть его, пока все отвлеклись, и скрыться под прикрытием толпы в бальной зале. Наверняка никто не захочет устроить публичный скандал — ни Засольщик, ни Моник, ни человек из Вестминстера».

Засольщик поднял к губам свисток и подул в него. На поясе у Софронии проснулся Плосконюх, стал извиваться, пускать пар, засучил лапками, которые цеплялись и рвали юбку. Спеленатый кружевами, он не мог никуда убежать, но производил ужасный шум и суматоху.

К счастью, не он один. Нечто куда большее и громкое служило причиной грохота. Откуда ни возьмись, раздалось шипение, клацанье и треск, когда сквозь заросли, круша сад миссис Тряпочертик, стал пробираться огромный мехазверь. Он продрался через кусты сирени, росшие позади Засольщика, и подлетел к беседке.

Огромный мехазверь по форме походил на бульдога ростом с человека. Из ушей его вырывался пар, приземистые лапы — толщиной с деревья, а пасть напоминала огненную пещеру. В отличие от Плосконюха, эта собачка предназначалась не для передачи посланий, а была бойцовской породы.

Засольщик держал в руке какой — то небольшой предмет, которым угрожал бросить в Моник. Та стояла лицом к мехачудовищу с одной стороны и франту с пистолетом с другой.

Полагая, что теперь заклятая врагиня отвлеклась, Софрония бочком пробралась через сирень и очутилась позади Моник. Как только свист смолк, Плосконюх затих. Вдруг впереди Софронии сами по себе зашуршали сиреневые кусты. Она едва сумела подавить крик изумления.

Вынырнула Димити.

— Где Пилловер? — прошептала Софрония под прикрытием шума, который производил мехазверь.

— Разбирается с Поршнями. Он заявил, что повяжет их точно и аккуратно, как галстук. — В голосе Димити отсутствовал оптимизм. — О, боже, что это?

— Моник, злой Засольщик, франт из правительства, полагаю, и очень большой мехазверь.

Даже в темноте она видела, как побледнела Димити.

— Я считала, что мехазверей не строят большими. И он не на рельсах. Это ведь незаконно?

— Мне кажется, тут мало что законно. — Софрония оценивала обстановку. — Нам нужен отвлекающий маневр. Вы с Пилловером можете выманить Поршней наружу и устроить беспорядок? Похоже, это по их части.

— Неужели требуется? — сморщила нос Димити. — Терпеть не могу потасовки.

— Лучшее, что могу придумать на ходу. И, пожалуйста, принеси один из пирогов, которые утром доставил продавец сыром. Помнишь те, что завернуты в коричневую бумагу? Наверняка мамуленька не вынесла все на столы. Она любит сырные пироги и держит в запасе несколько штук.

— Если ты ничего лучшего не придумала…

Перестав спорить, Димити украдкой пробралась в дом.

Софрония вернулась к беседующим.

— Наоборот, я подарю вам… вашу жизнь, — мелодраматично говорил Моник Засольщик.

Моник ничуть не смущалась, попав между двух огней: с одной стороны пистолет, с другой механическое чудовище.

— Добавьте помолвку с вашим старшим сыном, и мы заключим сделку.

Франту пришлось отнюдь не по нраву, что Моник торгуется с Засольщиком.

— Эй — эй, мисс Лужайкуз! У нас уговор.

Он взвел курок.

Засольщик расхохотался:

— Не то чтобы вы не стали замечательной женой мальчику — и надлежаще коварны, и хорошо обучены, как ясно вижу, но нет.

Он угрожающе крутанул предмет, зажатый в руке. Софрония подозревала, тот действовал подобно арбалету профессора Светлякоупа — указывал мехазверю, кого атаковать.

— А ну стой, ты, маленький червяк! — раздался вдруг чей — то вопль, сопровождаемый криками и улюлюканьем.

С фляжкой в руках в сад неуклюже ввалился Пилловер и, быстро перебирая ногами, побежал и угодил в гущу сирени, где расположились Засольщик, Моник, франт и мехачудовище.

Рядом с Софронией снова возникла запыхавшаяся Димити и всучила сырный пирог, завернутый в коричневую бумагу.

— Спасибо, — вежливо поблагодарила Софрония.

Вслед за Пиловером примчались лорд Пустозвонс, темноволосый юноша, с которым танцевала кадриль Софрония, и еще двое Поршней, злые и возбужденные от погони. Лорд Пустозвонс схватил Пилловера и принялся его дубасить. Пилловер свалился на землю посреди беседки и свернулся в комочек вокруг фляжки, как еж. Франт развернул дуло пистолета и стал целиться в них, а не в Моник. Засольщику с виду очень хотелось спустить на мальчишек своего мехапса.