Отныне Королевский приют для сирот имени графа Тадеуса Оберона прекращает свое существование. Все воспитанники приюта  (поименный список и пакет документов на каждого прилагается) переходят под личную опеку рода Оберон и считаются их официальными воспитанниками. Каждому воспитаннику вменяется носить фамилию «дер Оберон» с правом передавать ее по наследству.

По личной просьбе Ричарда Гризли, будущего графа Оберон, членам рода Оберон предоставляется право обосновать новый клан со всеми правами и обязанностями, возложенными на представителей аристократических династий.

Считать указ вступившим в силу с момента бракосочетания между леди Оберон и Ричардом Гризли.

Подписано собственноручно Его Величеством Рольфом Вторым.

Ниже была приписка, которую зачитывать посчитала лишним.

Поздравляю с приобретением нового статуса и дарую два года налоговой свободы.

Рольф Второй.

Сложив письмо обратно в конверт и подняв взгляд, натыкаюсь на шокированные лица гостей. Непонимание происходящего, неверие, шок. Недоверчиво-счастливые глаза детей сверлили нас с Ричардом, Васила всхлипывала, обмахиваясь каким-то полотенцем, синхронно закашлялись деды, и только товарищи Ричарда разбавили эту картину жидкими хлопками. С каждой секундой все больше взрослых присоединялись к ним и в какой-то момент хлопки превратились в самые настоящие аплодисменты. Родные улыбались, Димка показывал большой палец оттопыренный вверх, а вот детки продолжали вникать в смысл происходящего.

– Это значит, что мы теперь ваши? – робко интересуется Пепел.

– Все до единого, – с гордостью в голосе подтверждает Ричард.

– А вы наши мама и папа? – поддерживает его Амирчик.

– Не совсем. Но мы теперь семья в любом случае, – глажу ребенка по макушке, пока он обдумывает ответ.

Наконец, взвизгнула сообразительная Патрисия, которая попыталась рвануть к нам, но с непривычки запуталась в подоле впервые одетого платьица. Упасть ей не дали сильные руки кого-то из «братьев», по привычке ухвативших за шкирку. Но это послужило сигналом. Секунда, вторая… и вся орава с громкими визгами летит прямо на нас, грозя растоптать. Мы с Ричардом оказались облеплены со всех сторон, общупаны и зацелованы. Отовсюду слышались писки, визги и крики радости. Благодарности Арису и радужные планы на будущее.

– Мы счастливы очень, это не сон! – сходу выдает Китик очередную кричалку. – Мы теперь тоже в семье Оберон!

Речь подхватывают остальные воспитанники, а на третий раз присоединяются уже и гости:

– Мы счастливы очень, это не сон! Мы теперь тоже в семье Оберон!

– Соколята не вороны, слава клану Оберонов!

Ну как же не переделать любимую кричалку, с которой началась эта традиция?

Не нужно обладать даром предсказателя, чтобы понимать, что будущее не будет безоблачным, а дорога не будет усыпана лепестками роз. Клан Оберонов столкнется на своем пути с множеством проблем и преград, но все это неважно, ведь при поддержке такой семьи мы справимся с любыми трудностями.

Соколята непременно вырастут и встанут на крыло. И пусть в природе соколы не живут стаями, мы сумеем!

Иначе и быть не может.

Эпилог

Здравствуй, Эмилия!

Понадобилось очень много времени, чтобы найти способ связаться с тобой и передать послание. Но у нас получилось.

На самом деле, вся эта затея с межмировой отправкой устроена лишь для того, чтобы передать тебе дневник твоей покойной матушки. Я забрала его у Присциллы и хранила все эти годы. Ну и, возможно, тебе будет интересно узнать о семье, как изменилась за эти годы жизнь в родном мире, и как изменилась жизнь Эмилии фон Риштар, чье место заняла посторонняя женщина.

На самом деле, за эти годы я написала несколько писем, в которых рассказывала о событиях, произошедших с нашим огромным семейством. Это письмо будет последним. Расскажу, как обстоят дела на сегодняшний день.

Начну с твоей семьи. К сожалениею, барон фон Риштар так и не оправился от утраты любимой супруги. Его горе было настолько велико, что мужчина превратился в тень самого себя. Перестал выходить в свет, запустил дела рода, а потом и вовсе заперся в поместье. Веррес, твой дядя, взял заботу о семье в свои руки. Для начала, ушел со службы и вернул статус главы рода. Несмотря на то что репутация рода была загублена, смог устроить племянникам хорошие договорные браки. Присцилла, к примеру, вышла замуж за заместителя Верреса – серьезного во всех отношениях молодого мужчину. Разведка в виде неутомимой леди Диметры доносит, что после нескольких лет притирок, в молодой семье появилась не только гармония и любовь, но и наследники. Материнство изменило Присциллу – бабушка нарадоваться не может.

С момента моего появления здесь прошло уже шестнадцать лет, пятнадцать из которых я бесконечно счастлива. Вышла замуж за замечательного мужчину, чувства к которому не остыли по сей день. Обычно, на свадьбах все заканчивается, но для меня свадьба стала очередным поворотным моментом.

Появился Клан Соколов. Потребовалось немало лет, больших трудов и кучи нервных клеток, прежде чем общественность перестала считать графиню чудачкой, а клан – сборищем отбросов, которым по непонятным причинам потворствует королевская семья.

Но шло время, клан завоевал хорошую репутацию, а отбросы превратились в тех, на кого равняются и кому завидуют. Мои воспитанники выросли, получили хорошее образование и встали на крыло, как я того и хотела. Правда, из гнезда не улетели, вместо этого помогли превратить клан в небольшую империю.

Поместье Оберон стало самой настоящей базой, но прежде пришлось наладить отношения с деревенскими. Не самая легкая задача. Потребовалось построить большую школу, нанять хороших учителей и разобраться с налогами, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки. Привлекала деревенских жителей к любой работе, логично рассуждая, что зачем мне нанимать кого-то на стороне, если в деревне полно рукастых мужиков? Это мои люди и лучше я помогу им. Так худой мир превратился в выгодное обеим сторонам сотрудничество, а с годами и в дружбу.