– Действительно, так было всегда, и мы каждый год везли свои товары на эту ярмарку, но времена меняются. Микулинская крепость скоро будет готова и закроет путь новгородцам к Волоку Ламскому. Придется торговым людям платить за приобретенный и провозимый товар. Возможно, этого бы и не случилось, но новгородцы сами виноваты. Пользуясь отсутствием нашего князя, они пошли на самовольный захват его земель, но потерпели сокрушительное поражение. Теперь, после схватки у Жданой горы, князь Юрий решил укрепить свои рубежи и построить несколько небольших крепостей на западной границе своего княжества. Первая из них и возводится сейчас в селе Микулино, – немного подумав, ответил Локи.

– Все это верно, – согласился Глеб – но при чем же здесь наша ярмарка. От нее до Великого Новгорода нет ни крепостей, ни застав. Торговый путь, как и прежде свободен и ничто не помешает новгородским купцам вновь приехать на этот, уже известный им торг. Там они, как и прежде, смогут приобрести все необходимые им товары и, не заплатив никакой пошлины, вернуться в свой город. Думаю, что именно так они и поступят. Торг в Рябцеве обязательно состоится!

– Возможно, – нехотя согласился Локи. – Однако мне пора. Нужно ещё подготовиться к поездке. Завтра, с утра и отправлюсь. Воевода Шимонович – человек строгий и не простит, если я задержу обещанные ему несколько мешков отборного зерна, что сохранились у нас с прежнего, осеннего, урожая. Просил также привезти ещё и воск, да немного вяленой рыбы. Отец сам должен был поехать в село Микулино и познакомиться там с этим богатым и знатным воеводой, да вот вчера простудился и занемог. Придется теперь именно мне везти этот товар в строящуюся Микулинскую крепость. Боярин Шимонович – человек новый в этих местах и нужно поближе познакомиться с этим влиятельным и властным человеком. Стройка у него большая и ещё не раз придется возить туда имеющиеся у нас продукты. Для нашего села это большая удача, только вот говорят, что слишком прижимист этот Шимонович.

– Шимонович!? – невольно произнес Глеб и этот возглас не остался незамеченным.

– Да, боярин Шимонович совсем недавно назначен воеводой в новую, строящуюся, крепость. Это тебя удивляет? Неужели ты лично знаком с боярином Шимоновичем? – Локи с недоумением смотрел на Глеба. – Откуда такая честь для скромного сельского гончара?

– Случайно встретились, – уклончиво ответил Глеб. – Это именно он и купил у меня зимой ту самую рысью шкуру.

– Так вот в чем дело! Теперь понятно, кто так щедро расплатился с тобою добротным куньим мехом! Непонятно другое. Воевода Шимонович – человек скупой, и чтобы он отдал восемь куниц за испорченную рысью шкуру, продавцу нужно было очень сильно постараться. Я никогда не считал тебя хорошим торговцем, но уговорить этого боярина на такую, совершенно не выгодную для него покупку способен далеко не каждый. Говорили ещё, что тогда сам леший тебе помог. Я, конечно, не верил этим рассказам, но теперь мне кажется, что они были вполне правдоподобны.

– Так получилось, – невнятно ответил юноша. – Просто повезло, да и все.

– Мне бы так повезло, – вздохнул Локи. – Ну да ладно. Заболтался я с тобой. Если надумаешь ехать, буду только рад. Одному в дороге и скучно и небезопасно.

Локи ушел. Глеб ещё немного постоял, глядя ему вслед, а затем направился к небольшому деревянному строению, расположенному недалеко от его дома. Это была примитивная гончарная мастерская, оборудованная её владельцем для изготовления разнообразной глиняной продукции. Большая печь, предназначенная для обжига уже обсохших на солнце горшков и плошек, занимала не менее трети этого невысокого и полутемного помещения. Остальное пространство было уставлено многочисленными стеллажами и полками, предназначенными для хранения уже готовой посуды. Они располагались вдоль стен мастерской, оставляя центр помещения свободным для ножного гончарного круга. Он позволял мастеру быстро и качественно преобразовывать влажный ком глины в ту или иную симметричную и надежную емкость. Большой деревянный короб с сухим просеянным песком и лежащая в углу глина, лишь дополняли примитивный интерьер этого скромного полуподвального помещения.

Глеб сидел у огня, и смотрел как пламя облизывает подброшенные ему сухие березовые поленья. Юноше ничего не оставалось, как ждать, когда горшки будут полностью готовы. На этот процесс, по применяемой им технологии, уходило не менее суток, и они уже подходили к концу. Скоро пламя в печи погаснет, и эти прекрасные глиняные изделия постепенно остынут, а затем, уже готовые к использованию, перекочуют на предназначенные им места.

– Шимонович, – ещё раз мысленно повторил Глеб и память вновь вернула его в тот холодный ноябрьский день, когда он встретил Марию. Возможно, что она, как и в прошлый раз, сопровождает этого именитого и очень влиятельного боярина. Было бы совсем нелишним ещё раз взглянуть на эту красивую и смелую девушку. Конечно, такой поступок не вызовет особого восторга у хозяина Микулинской крепости, но ведь не обязательно попадаться на глаза этому, хотя и доброму, но очень строгому человеку. К тому же, можно и немного заработать, доставив готовые горшки и плошки в строящуюся крепость. Покупатели там всегда найдутся.

Солнце постепенно скрылось за темнеющим краем леса, именуемого здесь Благушей, и на небосводе проступили первые робкие звезды. Воздух похолодел и со стороны Журавлиного озера показалась белая полоска тумана. Она постепенно разрасталась, увеличивалась в объеме и вскоре накрыла собой и потемневшее голое поле, и село, и небольшую гончарню, в которой иногда ещё слышался звук перемещаемых на полки горшков. Наконец, ближе к полуночи, все стихло, и над Журавлиным озером повисла спокойная звездная ночь.

Весенняя распутица ещё не закончилась, и лошадь, постоянно увязая в грязи, с трудом тащила нагруженные товаром сани. Они неспешно пересекли пустынное мрачное поле, преодолели небольшую низину и постепенно исчезли в темнеющей березовой чаще.

Глеб сидел на облучке и, отпустив поводья, машинально посматривал по сторонам. Дорога, ведущая на восток, была пуста и только лишь где-то впереди маячили расписные сани его, далеко не бедного, односельчанина. Вот они неторопливо спустилась с пригорка и, преодолев небольшую речку, под названием Сасынка, вновь поднялась на небольшую возвышенность. Сани Глеба, как и прежде, неотступно следовали за этой, едва заметной на горизонте, повозкой. Юноша хорошо знал, что где-то там, впереди, стоит на берегу реки Шоши большое и богатое село в котором, по указу ростово-суздальского князя Юрия, и строится сейчас мощная деревянная крепость. Каждую весну, минуя те места, купеческие суда движутся вверх по течению реки и везут свои товары на большой и многолюдный торг. Глеб сам видел эти вместительные торговые ладьи, стоящие на приколе под стенами Рябцева, и всегда восхищался и даже немного завидовал тем людям, которые умели управлять такими большими и неповоротливыми судами. Черный ручей, хотя и был достаточно полноводен, но все же не давал возможности этим лодкам беспрепятственно разойтись на узком, хотя и глубоком месте. Купцам приходилось ждать своего часа, когда специально поставленный там человек разрешит им двигаться в том или ином направлении. Это обстоятельство, конечно, причиняло определенные неудобства торговым людям, но отсутствие княжеского мыта на данной территории полностью компенсировало все доставленные им неприятности.

Кроме водного пути, на этот торг из Микулина вела и наезженная сухопутная дорога. Она широкой лентой тянулась из далекого города Киева к Суздалю, преодолевала его, и уже оттуда, проходя через Волок Ламский и минуя эти места, устремлялась к такому же далекому Господину Великому Новгороду. Именно по ней сейчас и двигались сани сельского гончара.

Солнце стояло уже высоко над горизонтом, когда Глеб въехал на территорию села. Микулино стояло на левом берегу реки Шоши и насчитывало не менее двух десятков изб, расположенных на небольшой возвышенности. Рядом с этими примитивными постройками уже высились многочисленные штабеля ошкуренных сосновых стволов, двигались подводы и какие-то люди копались в еще мокрой от влаги земле. По всем предположениям, они пытаясь найти под слоем дерна столь необходимую для этой стройки качественную, желтую, глину. Судя по обилию сосен, растущих в этих местах, почва здесь была песчаная и попытки обнаружить столь необходимый для строительства материал далеко не всегда увенчались успехом. На холме, находящемся чуть в стороне от села, уже возвышался сплошной четырехметровый забор из подогнанных вплотную и вертикально поставленных стволов. Там тоже суетился народ, обмазывая глиной только что собранную огромную деревянную конструкцию. Это было так необычно, что Глеб, заглядевшись на происходящее, даже и не заметил, как лошадь его вдруг остановилась и только слова, произнесенные человеком, вывели юношу из этого необычайного состояния.