Беппо
вернуться

Байрон Джордж Гордон
Шрифт:

XLVI

Италия! Не ты ль эдем земной! И не твоей ли Евой вдохновленный, Нам Рафаэль открыл предел иной! Не на груди ль прекрасной, упоенный, Скончался он! Недаром даже твой Да, твой язык, богами сотворенный, И он бессилен передать черты Доступной лишь Канове [16] красоты!

XLVII

Хоть Англию клянет душа поэта, Ее люблю, — так молвил я в Кале, Люблю болтать с друзьями до рассвета, Люблю в журналах мир и на земле, Правительство люблю я (но не это), Люблю закон (но пусть лежит в столе), Люблю парламент и люблю я пренья, Но не люблю я преть до одуренья.

16

Канова, Антонио (1757–1822) — итальянский скульптор.

XLVIII

Люблю я уголь, но недорогой, Люблю налоги, только небольшие, Люблю бифштекс, и все равно какой, За кружкой пива я в своей стихии. Люблю (не в дождь) гулять часок-другой, У нас в году два месяца сухие. Клянусь регенту, [17] церкви, королю, Что даже их, как все и вся, люблю.

XLIX

Налог на нищих, долг национальный, Свой долг, реформу, оскудевший флот, Банкротов списки, вой и свист журнальный И без свободы множество свобод, Холодных женщин, климат наш печальный Готов простить, готов забыть их гнет И нашу славу чтить — одно лишь горе: От всех побед не выиграли б тори!

17

Регент — принц-регент Георг, с 1820 г. английский король Георг IV.

L

Но что ж Лаура? Уверяю вас, Мне, как и вам, читатель, надоело От темы отклоняться каждый раз. Вы рады ждать, но все ж не без предела, Вам досадил мой сбивчивый рассказ! До авторских симпатий нет вам дела, Вы требуете смысла наконец, И вот где в затруднении певец!

LI

Когда б легко писал я, как бы стало Легко меня читать! В обитель муз Я на Парнас взошел бы и немало Скропал бы строф на современный вкус. Им публика тогда б рукоплескала, Герой их был бы перс или индус, Ориентальность я б, согласно правил, В сентиментальность Запада оправил.

LII

Но, старый денди, мелкий рифмоплет, Едва-едва я по ухабам еду. Чуть что — в словарь, куда мой перст ни ткнет, Чтоб взять на рифму стих мой непоседу. Хорошей нет — плохую в оборот, Пусть критик сзади гонится по следу! С натуги я до прозы пасть готов, Но вот беда: все требуют стихов!

LIII

Граф завязал с Лаурой отношенья. Шесть лет (а это встретишь не всегда) Их отношенья длились без крушенья, Текли чредою схожею года. Одна лишь ревность, в виде исключенья, Разлад в их жизнь вносила иногда, Но смертным, от вельможи до бродяги, Всем суждены такие передряги.

LIV

Итак, любовь им счастье принесла, Хоть вне закона счастья мы не знаем. Он был ей верен, а она цвела, Им в сладких узах жизнь казалась раем. Свет не судил их, не желал им зла. «Черт вас возьми!» — сказал один ханжа им Вослед, но черт не взял: ведь черту впрок, Коль старый грешник юного завлек.

LV

Еще жила в них юность. Страсть уныла Без юности, как юность без страстей. Дары небес: веселье, бодрость, сила, Честь, правда — все, все в юности сильней. И с возрастом, когда уж кровь остыла, Лишь одного не гасит опыт в ней, Лишь одного, — вот отчего, быть может, Холостяков и старых ревность гложет.

LVI

Был карнавал. Строф тридцать шесть назад Я уж хотел заняться сим предметом. Лаура, надевая свой наряд, Вертелась три часа пред туалетом, Как вертитесь, идя на маскарад, И вы, читатель, я уверен в этом. Различие нашлось бы лишь одно: Им шесть недель для праздников дано.

LVII

Принарядясь, Лаура в шляпке новой Собой затмить могла весь женский род. Свежа, как ангел с карточки почтовой Или кокетка с той картинки мод, Что нам журнал, диктатор наш суровый, На титуле изящно подает Под фольгой — чтоб раскрашенному платью Не повредить линяющей печатью.

LVIII

Они пошли в Ридотто. Это зал, Где пляшут все, едят и пляшут снова. Я б маскарадом сборище назвал, Но сути дела не меняет слово. Зал точно Воксхолл [18] наш, и только мал, Да зонтика не нужно дождевого. Там смешанная публика. Для вас Она низка, и не о ней рассказ.

LIX

Ведь «смешанная» — должен объясниться, Откинув вас да избранных персон, Что снизойдут друг другу поклониться, Включает разный сброд со всех сторон. Всегда в местах общественных теснится, Презренье высших презирает он, Хотя зовет их «светом» по привычке. Я, зная свет, дивлюсь подобной кличке.

18

Воксхолл — в XVIII в. — увеселительный парк на южном берегу Темзы в Лондоне, с 1822 г. — Королевский парк.

LX

Так — в Англии. Так было в те года, Когда блистали денди там впервые. Тех обезьян сменилась череда, И с новых обезьянят уж другие. Тираны мод — померкла их звезда! Так меркнет все: падут цари земные, Любви ли бог победу им принес, Иль бог войны, иль попросту мороз.

LXI

Полночный Тор обрушил тяжкий молот, И Бонапарт в расцвете сил погас. Губил французов лютый русский холод, Как синтаксис французский губит нас. И вот герой, терпя и стыд и голод, Фортуну проклял в тот ужасный час И поступил весьма неосторожно: Фортуну чтить должны мы непреложно!