И что самое паршивое – он прекрасно знал, что нравился мне. Именно поэтому в его глазах появлялось снисходительная усмешка или странное задумчивое выражение, вот как сейчас, например.

Наконец-то вервольфу надоело на меня таращиться. Он с грустью посмотрел в окно и заговорил низким и чертовски сексуальным, как и он сам, голосом:

– Дело в том, что нашему виду противопоказана обособленность. Мы не должны жить в резервациях, как бы этого не хотели люди. И не только потому, что это просто унизительно. Но ещё и потому, что мы должны периодически скрещиваться с людьми.

Когда мы тщательно скрывали свою природу, с этим не было проблем. А сейчас покажи мне человеческую девушку, которая добровольно захотела бы встречаться в вервольфом? А рожать ему детей?

Ваше СМИ постарались на славу, сделав из нас каких-то монстров. А ведь мы остались прежними, так в чём же дело? Почему в последнее время начали распадаться смешанные браки, в которых один из супругов вервольф? Откуда такая истерия? Принялись вдруг делить детей, имущество… Суды буквально завалены подобными исками.

Но это лишь вершина айсберга, основная наша проблема спрятана гораздо глубже. Наши предки давно уже заметили, что клан вервольфов, который селился в изоляции от людей, через несколько поколений начинал вырождаться. Их дети часто болели, а вырастая, приносили такое же, как и они сами, хилое потомство. Но вливание свежей человеческой крови сразу же всё меняло.

Может, это и кощунственно, но понятнее это выглядит на собаках. Охотники и заводчики лаек прекрасно знают, как это работает. Именно для улучшения породы они постоянно скрещивают своих собак с обыкновенными волками. Такие гибриды не имеют проблем с физическим здоровьем – новая особь получается выносливее, чем каждый из родителей.

Так же и у нас, оборотней. Мы не любим людей, но и жить без вас не можем. Иначе через несколько десятков лет мы превратимся в жалкие отбросы общества…

– Понятно, – задумчиво протянула я. – И почему мне кажется, что ваша тайна давно уже перестала быть таким уж великим секретом? Что-то мне подсказывает, что Содружеству Наций об этом уже давно известно.

– Обоснуй, – заинтересованно откликнулся вервольф.

– А что тут непонятного? Ты думаешь, для чего СМИ разжигают вражду между нашими видами? Наверняка по указке сверху. Не будет смешанных браков – не будет гибридов. Следовательно, вы начнёте вырождаться… люди хотят как и прежде стать полноправными хозяевами на планете.

– Браво, девочка. Я думал, ты сама не догадаешься. Но ты далеко не стопроцентная блондинка.

Я демонстративно подкатила глаза. Вот ещё один стереотип, который я люто ненавидела. И почему считалось, что если у девушки светлые волосы и симпатичная мордаха, то она обязательно должна быть тупой как пробка?

Неожиданно раздались оглушительные удары в дверь. Судя по всему, постучали ногами (а что ещё ожидать от повстанцев-вервольфов?). И не успел Маркус открыть рта, как я мигом предугадала его желание – быстро нацепила на себя порфиру и брякнулась в кресло, приняв непринуждённую позу.

В купе ввалилось двое мужчин, и они сразу же начали беспардонно меня рассматривать. Поэтому я только скользнула по ним взглядом, после чего уткнулась в окно во избежание неприятностей. Но моим надеждам не суждено было сбыться, так как один из бандитов сразу же заинтересовался моей скромной персоной. Даже захотел подойти ко мне, но хозяин купе ему этого не позволил.

– Господа, прошу покинуть купе, моей невесте нездоровится. Все финансовые вопросы мы с вами прекрасно разрешим и в коридоре.

Один из повстанцев сразу же выполнил его просьбу, но вот другой… Кажется, ему удалось что-то разнюхать, потому что он как завороженный уставился на меня стеклянным взглядом, полным животной похоти. Меня аж в пот бросило от страха. К сожалению, из-за этого мой специфический запах девственницы только лишь усилился. Наверное, поэтому этот отморозок и явно нездоровый на вид оборотень съехал с катушек. А может, у инфицированных вервольфов всегда плохо с логикой?

Но не успела я как следует запаниковать, как Маркус ловко сбил этого ненормального с ног. Повалил его на пол и одним сокрушительным ударом в челюсть послал того в долгий нокаут.

– Вставай. Мы уходим отсюда, – сказал, как отрезал вервольф, протягивая мне руку.

Не колеблясь, я протянула ему ладонь, которую он тотчас крепко сжал. По его лицу пробежала мимолётная обворожительная улыбка, которая меня порядком озадачила (нашёл время заигрывать!). После чего мой новоявленный спаситель повёл меня к выходу. И, как и следовало ожидать, в коридоре мы нос к носу столкнулись с другим повстанцем.

– Что это был за шум? – поинтересовался у нас бандит, обжигая нас подозрительным взглядом.