– Кто была эта девочка? – строго свела брови Альмисса.

– Почему «была»? До сих пор живет и здравствует. Удачно вышла замуж, теперь ее полное имя – Инестина Котернс.

– Нужно сказать Стаю, – строго взглянула на меня подруга. – Цитадель должна знать о подобных пристрастиях одаренных. Разумеется, ее не станут ругать за детскую шутку, просто постараются не дать возможности кого-то подставить. Но объясни, при чем тут ты?

– Я послала «осушающий вихрь». Прицельный, хотя до этого он у меня редко получался. Девчонка ничего не поняла, только сильно изумилась. А Эстен подошел… правда, не сразу, а через два дня, когда гости уже начали разъезжаться. И прямо спросил, что он мне должен. Ну, я и вспылила. Обозвала его дикарем, не знающим, что люди должны помогать другим просто так, из солидарности, если видят, как кто-то собирается сделать подлость. Слово за слово – мы поссорились, и он заявил, что я просто пыталась таким способом привлечь его внимание, как и все остальные кокетки. А я ответила, что мне его внимание и даром не нужно, а он просто напыщенный индюк, раз считает себя таким неотразимым. И на самом деле все, на что может рассчитывать в отношениях со мной, – это дружба. Мы еще поспорили, и не знаю, как это получилось, но почему-то договорились дружить. До тех пор, пока я не вздумаю с ним кокетничать.

– Серьезное соглашение, – уважительно протянула Альми, но ее глаза смеялись.

– Самой теперь смешно… но я старалась выполнять его неукоснительно. И самой себе накрепко вдолбила, что друг – дороже поклонника. Тот может охладеть, увлечься другой, а друг всегда останется другом. Ошибалась, как видишь.

Против моего желания боль, переполнявшая сердце, в последних словах прорвалась на волю, выплеснулась горьким смешком.

– Не переживай так, – участливо коснулась плеча Альми. – Они скоро поймут свою ошибку.

– Ты думаешь, у меня когда-нибудь появится желание их простить? – изумилась я.

– Надеюсь, – загадочно выдохнула она, прислушалась и объявила: – Вам пора. Проследи там…

Последние слова Альми шепнула еле слышно, со смущенной усмешкой.

Я понимающе кивнула, не желая говорить вслух то, о чем она знала и сама. В поле я до последней капли силы буду делать все, что смогу, чтобы уберечь своего напарника.

Оказавшись на базе, мы сразу разошлись в разные стороны. Я пошла в свой отсек переодеваться в броню, а Стай отправился искать свободное помещение. Наемников постепенно становилось все больше, и теперь пустые отсеки оставались только в дальних коридорах. Встретиться мы должны были через пятнадцать минут, но стук раздался чуть раньше.

Я ринулась к двери, на ходу поправляя шлем, и уже почти нажала на защелку замка, как замерла от неожиданного подозрения. Учитель всегда рассчитывал свое время очень точно и никогда не изменял своему слову. Значит, ждет он меня возле портальных кабин, а в отсек стучит кто-то другой.

Сердце тревожно забилось, руки похолодели, но рассуждала я быстро, словно находилась в поле. Мгновенно создала тоненькую следилку и подсунула под дверь, проверить свои предположения.

А через секунду выдохнула с облегчением: там стояла знакомая магиня, коллега по боевому ремеслу. Тоже щит, только пока без постоянной команды.

– Привет, – попросту поздоровалась я, открывая дверь. Вышла из отсека, заперла его и спокойно поинтересовалась: – У тебя дело?

– Я хотела спросить… – мялась она, – ты на самом деле поругалась с Эстеном?

– А тебе для чего это знать? – Общение с боевыми магами постепенно вытравило из меня излишнюю наивность.

– Хотела попроситься к ним, если ты не против.

– Просись. Меня позвали в другую команду, – сухо бросила в ответ и направилась к кабинкам.

Но не успела дойти до середины зала, как ощутила укол тревоги. Прямо у меня на пути стояли Эст с Рендом и Боем, внимательно следя за моим приближением. Ноги сами замедлили движение, руки снова задрожали, а сердце испуганно забилось. Как оказалось, рановато еще мне с ними встречаться. И тем более не стоит разговаривать.

В панике я обшаривала взглядом зал, пытаясь определить, где может быть учитель, как вдруг заметила поднятую вверх руку в знакомой защитной перчатке. Он стоял позади моих бывших напарников, всего в пяти шагах от них, и с интересом озирал многолюдный в этот час зал через прорези непроницаемой маски. Заметив, что обнаружен мною, Стай опустил руку, но свою роль она уже выполнила.

Ко мне вмиг вернулось прежнее спокойствие и уверенность в собственных силах. «И в самом деле, – ругала я себя в душе, невозмутимо шагая прямо на лордов, даже ради примирения со мной не изменивших своим привычкам и не снявших масок. – Чего мне бояться, если ни один из них не может пробить моего щита?» Да и не станут они поднимать здесь оружия, а после пережитого вчера унижения я больше не боюсь никаких злых слов. Как-то враз осознала, что не стоит обращать внимание на глупые упреки, если за твоей спиной стоит справедливость цитадели.

Но в лица напарникам все же не смотрела. Хотя и заметила краем глаза, как настороженно замер Ренд, по обыкновению прятавшийся под гладкой, словно чаша, защитой. Зато отчетливо разглядела в прорезях простой маски виновато опущенные ресницы Эстена.

И крепче сжала губы – не о чем нам с ними разговаривать. Тем более не нужно мне ни взглядов, ни извинений. В моей душе еще жила вчерашняя острая боль и горько плакала тринадцатилетняя девчонка, на семь с лишним лет приговорившая себя к ложной дружбе.

– Гина… – сделал ко мне движение Эстен, когда мы оказалась рядом, и смолк, обнаружив, что я прохожу мимо.

И вряд ли кто-то из наблюдавших за этой сценой понимал, как трудно мне было смолчать, не остановиться и шагать дальше. Кроме Стайна, разумеется, но вот как раз он и не собирался меня жалеть. Молча передал полевую сумку, перехватил понадежнее поводок маа и направился к ближайшей кабинке. Я привычно шла следом, не позволив себе даже оглянуться, но почему-то чувствовала спиной прожигающие броню взгляды.