Работой своей занимаюсь, планирую отправить главу на ваш адрес где-нибудь в июле. Дальше будет видно точнее. Что касается твоего предположения в отношении английского преподавания, что я зазнаюсь, то ты, конечно, пошутил. Во-первых, мне так кажется, возможно, за собой незаметно, я это не умею делать. Во-вторых, что абсолютно точно, у меня на данные эмоции (зазнайство) нет совершенно времени.

Георгию Федоровичу написала только сейчас. И на это есть достаточно веская причина: мне не хотелось ему писать “ни о чем” в деловом смысле, а написать, как я купалась в океане или как у нас были гости, т. е. свои личные, жизненные дела описывать ему, мне кажется, неудобно. Тем более что у нас с Женей было приглашение на lunch от Скалапино в Беркли. Поэтому после того, как эта встреча состоялась, я Георгию Ф. все подробно написала. Это письмо, возможно, будет хоть в маленькой степени, но интересно для него.

Встреча со Скалапино оказалась для меня очень интересной и, может быть, полезной. Она состоялась ровно неделю назад, 15 мая, во вторник. Приехали мы с Женей в Беркли в 9 ч утра и сразу же пошли на семинар Скалапино с американскими студентами. После семинара посмотрели территорию Калифорнийского университета, и затем Скалапино пригласил нас на lunch (завтрак по-американски в 12 ч дня). За завтраком и состоялась беседа, главным образом по китайским проблемам, но дело не обошлось без Кореи.

У Скалапино недавно вышла огромная монография “Корейский коммунизм”. По поводу цены Скалапино пошутил: “Если бы у меня не было авторских экземпляров, то мне было бы трудновато купить даже одну книгу собственную”. И, правда, стоит она около 40 долларов. Эта книга – результат его 20-летней исследовательской работы по Корее. Я пока эту книжку не читала.

За завтраком было удобно отдать и письмо Георгия Федоровича. Когда речь зашла о Георгии, Скалапино дал ему очень приятную для нас характеристику, которую можно коротко выразить одной фразой: “He is a very able man” (“Он очень способный человек”). Летом Скалапино будет в Москве (примерно 1–6 июля, в том числе в моем институте).

Завтрак в результате разговоров продолжался часа 3, в итоге Скалапино предложил нам встречаться таким же образом периодически для обмена мнениями. А на следующий день позвонил Александру Ивановичу и сказал, что ему очень понравилась наша встреча. Мне это было приятно, ибо до поездки в университет я чуточку волновалась. Понимала я, конечно, в разговоре не все, но такое непонимание до конца английского иногда даже выручает…

Пока для меня вопрос поездок в Беркли остается открытым по двум обстоятельствам: нужно докончить работу, что потребует еще не 1 месяц, а главное, у нас нет машины, а в Беркли иначе ездить ужасно трудно. (3 автобуса, крайне нерегулярные, тогда как на машине туда ехать около часа). Нужно искать выход… Но было бы начало, а оно уже есть.

Папуля! Из твоего предыдущего письма узнала, что ты болел. Береги себя. Не переоценивай свою закалку. Летом, видимо, опять будет жарко. Взяли бы вы с мамой отпуск и поехали бы в “Лесные поляны” или в Прибалтику (еще лучше), просто чтобы сбежать от жары, ведь ничего хорошего она не дает вашему здоровью. Берегите себя. Ладно? Ради меня хотя бы, и живите весело, ходите везде. Я очень рада, что вы ходите в театры и т. д. Обо мне не волнуйтесь. Все нормально.

За щавель спасибо. Здесь его нет (по крайней мере, я не обнаружила), поэтому я использую шпинат, а в качестве кислоты – лимонный сок добавляю в суп. От уксуса мы здесь вообще отказались, везде, где он нужен, идет лимон. Правильно, мамик?

Юре и Ленчику большой привет. И всем-всем привет. И учитывайте небольшую деталь: обилие впечатлений не притупили мою память, мое сердце, а наоборот. Я здесь в каком-то смысле одна, так же как и все мы, ибо я без вас, далеко, не дома.

Целую вас, мои родные. Будьте осторожны везде, берегите себя.

Целую,

Мамочка, папочка! Здравствуйте!

Получила в прошлый вторник 22 мая вашу почту, правда, письмо было только от папы от 14 мая, и еще получила Юлькино письмо, очень теплое, я даже от нее не ожидала. Из папиного письма узнала ваши новости. Так мне стало обидно, что гости не смогли прийти к Вовке на день рождения. Как-то всегда у него с его праздниками получается что-нибудь не так, и мое поздравление он получит очень поздно. С поздравлениями у меня здесь целая проблема. В одну почту пишу и, кажется, что очень рано, а когда пишу в другую, получается смехотворно поздно, даже неудобно. А сейчас изменилось расписание почты и наши прошлые письма задержались в Вашингтоне, так что к следующему дню рождения Вовка получит мою открытку с 26-летием!

За эту неделю ничего особого у нас не произошло, была только одна интересная встреча в воскресение: американец (китаист по образованию) пригласил нас к себе в гости, а потом мы ездили в Chinatown обедать. По телевизору начался фестиваль под именем Хичкока (режиссер фильмов ужасов). Вот, пожалуй, и все из области интересного.

Хотя недавно я задумалась, как человек быстро ко всему привыкает и перестает обращать внимание на очень необыденные для него вещи. Сейчас я нечасто обращаю внимание на то, какое красивое у нас консульство, резная дверь, холл, как во дворце, ковры в коридоре. Поэтому так важно первое впечатление (это касается главным образом неодушевленных предметов, природы).

Я вспомнила ту первую ночь, когда мы въезжали в Сан-Франциско из аэропорта, Green-street, заполненную небольшими особнячками, которые представлялись крохотными замками-виллами, заборчик и калитку нашего консульства, очень красивую входную дверь, которая ассоциировалась с дверью в сказку; зеркала, мрамор, витой металл, хрустальные фонарики в холле; странный, на первый взгляд буржуазно-респектабельный лифт с раздвигающейся решеткой-дверью; первая квартира, где мы ночевали, хотя для той ночи, можно сказать, “утревали”, ибо пришли мы к себе примерно в 7 утра.