Кион-Тократ

Они происходят из рода людей, но отличаются от последних своими странными возможностями. В действительности, Токра гораздо больше, чем люди, а именно — разновидность вампиров, поставленная самой природой над остальными кровососами. Рождаются с особой отметиной на груди, по которой определяют их истинную сущность. Причём, родители таких необычных детей — вполне нормальные люди, без признаков порчи и тёмного разложения. Взращённые Орденом Кион-Тократ, они становятся сильнее других существ, однако безумие Алчущего преследует их на протяжении всей жизни. Вкусив кровь, Охотник вырывается наружу, чтобы испытать древнее исступление, рождённое из Древа Безумия Аканти.

Кион-Тократ

«Сказание о Губителе: книга вторая»

В год Красного Дива[1],

Когда небеса зальются жестоким огнём,

И хляби небесные, страхом томимы,

Извергнутся чёрным дождём,

Родится Сын Хаоса — Тьмы Порожденье,

Древний Хранитель Теней,

Несущий со смертью Миру спасенье,

Презрев боль и страхи людей.

Из логова Тьмы он воспрянет душою,

В которой одна Пустота,

И пеплом покроется мир под луною,

И смерти не будет конца…

Пророчество Тёмного Менестреля

Часть первая: Испытание духа

Как долго ждал я момента, когда смогу получить зелёный пояс Шандикора[2]! Какими сладостными мыслями тешил я разум, представляя себя в облачении взрослого воина Токра, гордо смотрящего в лицо смерти. И вот этот миг наступил. Я сдал экзамены, получил статус студента, и, казалось бы, что жизнь улыбается мне. Тем более, что все учителя Дома единогласно поставили мне наивысшие оценки. Однако странная стычка с наставником, а затем его непонятное исчезновение, не давали мне покоя. Мой мозг трещал от обилия гнетущих мыслей. Неизвестность заставляла метаться по комнате, словно во мне засел дикий зверь. Мог ли я догадываться, что самые сложные испытания ещё впереди. Испытания не для тела, но для духа.

Потом, спустя несколько лет, я понял значение слов наставника Агно. Остаться невинным в той среде, где прошло моё детство, было невозможно. По крайней мере, для человека, не знающего другой жизни. Но я её знал! Ни кто иной, как Агно Свирепый показал мне эту жизнь, когда увидел во мне не тёмного убийцу, а маленького мальчика, жаждущего любви…

Но вот наставник покинул Орден, оставив меня один на один с жестокими нравами Покинутых. Мне пришлось самостоятельно узнавать ответ на вопрос, который я задал ему много лет назад: «что означает быть Токра». Лучше бы мне этого не знать. Полученный ответ потряс меня до глубины души, отбросив сознание в озлобленную пустоту. Я стал ненавидеть всех и вся. Но больше, чем кого-либо, наставника Агно, того, кто стал для меня много большим, нежели просто учитель.

Какая ирония судьбы! Мои гнев, злоба и ненависть — именно эти чувства дали мне силы противостоять жестокой морали Ордена. Я не смог полностью очиститься от тех пороков, что присущи каждому Покинутому, но, по крайней мере, я боролся с ними до конца. Моему «альтер эго» никогда не удавалось завладеть телом без долгого сопротивления с моей стороны. Честно говоря, слабое утешение для всех тех, кто познал поцелуй Охотника.

Артур Смилодон

Глава 1

Бои на арене

«Ученик, получивший пояс студента, обязан осознать истинную ценность Крови, и место, которое он занимает под солнцем, как воин Кион-Тократ. Во имя этой цели он должен научиться убивать быстро, хладнокровно и неотвратимо. Сие финальная стадия обучения Покинутого, которая призвана укрепить волю нерешительного и дух сомневающегося»

Устав Токра, 81-ое положение

— Смилодон, поторапливайся, — грубый окрик настиг Артура в тот момент, когда он выходил из спальни, на ходу поправляя Шершень и тяжёлый паладор, полученный им после экзаменов.

— Уже иду, учитель Тарчет, — вяло отмахнулся Смилодон, озабоченный другими мыслями. С тех пор, как наставник Агно внезапно исчез из его жизни, он не находил себе места. Юноша мучительно пытался понять, есть ли в том его вина, но не мог найти объяснений. Проклятый Тарчет, как и остальные учителя, не спешили просвещать его, будто сговорились все.

— Главный учитель Малициус! — внезапно рявкнул Тарчет, — обращайся ко мне, как положено, наглый мальчишка.

Артур промолчал. Лишь в пронзительно синих глазах отразилась насмешка.

Тарчет раздраженно прикусил губу. Что о себе возомнил этот чертёнок? Небось, с мастером Осирисом разговаривал бы по-другому. Хотя, нет! Тарчет припомнил недавний случай, которому он стал свидетелем. Тогда мальчик подстерег Осириса в коридоре с целью выяснить, куда пропал его наставник. Произошел короткий разговор, результатом которого стала вспышка гнева со стороны заместителя главы Шандикора. Он схватил Смилодона за грудки и оторвал от пола. На что юный Токра, словно издеваясь, сказал: «Если вам не сложно, мастер Осирис, трясите меня менее активно. Иначе я не могу гарантировать вам чистоту вашей куртки».

Тарчет мысленно усмехнулся, вспомнив, какое выражение лица стало у мастера, и сразу же повеселел. Да уж, не он один страдает от нахальства парнишки, и то хлеб, не так обидно. Пробубнив под нос пару проклятий, учитель вернул себе душевное равновесие, и продолжил движение.

— Главный учитель? Можно вас кое о чём спросить?

Тарчет обернулся и недовольно скривил губы:

— Хочется поболтать, Смилодон? Ну что же, валяй. Только не начинай одну и ту же песню. Пойми, ты уже не ученик. Студенты не имеют наставников. Считается, что они достаточно взрослые, чтобы их опекать. Вот почему ты уже всех достал своими расспросами.