Какая-то странная тишина. Вроде бы кто-то зашел в магазин. Или ей показалось? Таня заполняла важный документ и не могла оторваться. Осталось несколько пунктов и можно глянуть.

Вот и все. Кажется, она справилась на первый раз.

Подняла глаза и уставилась на кашемировое пальто, которое где-то сегодня видела.

Господи! Она вспомнила, где, и подняла глаза. Медленно и настороженно. Только бы не он! Увы, ее надежды глупы. Перед ней стоял Его Сиятельство Граф Андрей Александрович Воронцов, собственной персоной.

Их глаза встретились, оба застыли не в силах оторваться. Светло-серебристые и ярко-синие. Это длилось бесконечно долго. Сердце замерло вместе с Таней.

— Мне тут Пашка позвонил, — раздался издалека голос Леонида Степановича, — сказал, что отправил клиента… о! Вы уже здесь!

Глубокий бас директора вывел из оцепенения.

Таня ощутила, как ее накрывает приступ паники. Что. Он. Здесь. Делает?

Единственным разумным решением казалось сбежать.

— Обслужите клиента, пожалуйста, мне нужно в ту… на склад!

Таня бросилась в подсобное помещение, не заметив, как Андрей рванул за ней.

— Эй! Ты куда? — пробасил Леонид Степанович.

Воронцов догнал ее прежде, чем Таня успела укрыться в туалете. Захлопнул дверь одной рукой, а второй ухватил за запястье.

— Танюш, постой, нужно поговорить.

Какие могут быть разговоры? Все уже сказано.

— Что ты здесь делаешь? — неужели это она шипит?

— Ищу тебя! Очень давно, между прочим. Танюш, не убегай, давай поговорим.

Андрей перехватил ее повыше локтей и удерживал без особого труда. От его ладоней распространялось странное парализующее тепло.

— Нам не о чем говорить, Воронцов, уходи, — кое-как нашла в себе силы выдавить.

— Девочка моя, не убегай, выслушай меня, прошу. — Голос Андрея действовал так же, как и тепло, исходящее от сильных рук.

— Отпусти! Нам не о чем говорить. Мы все обсудили полгода назад.

— Не могу, милая.

— Отпусти ее, — раздался ледяной голос директора за спиной Воронцова, тот наконец убрал руки и медленно поднял вверх.

Таня моментально заметила в руках Леонида Степановича его любимый дробовик, висевший в кабинете заядлого охотника.

— Все, все. Отпустил, — тихо сказал Воронцов. Он был очень напряжен, поскольку никак не мог видеть, что за оружие уперлось ему в спину. — Уберите оружие. Я же ничего не сделал, просто хочу поговорить с Таней. Тань, скажи!

Брови хозяина магазина взлетели вверх, но он не спешил убирать ружье.

— Ты ворвался в мой магазин, парень, если сейчас схлопочешь дробью по заду, я буду абсолютно прав.

Тут уже Таня испугалась. А вдруг начальство и правда решит спустить курок?

— Леонид Степанович, уберите ружье, пусть он уходит. Думаю, он не хотел ничего плохого.

Ружье было сразу отведено в сторону, но не убрано до конца.

— Мне вообще-то кое-что нужно, — сообщил Андрей, разворачиваясь лицом к угрозе. — Меня Павел отправил. Здесь список деталей. Не думаю, что вам хочется терять клиента.

Увы, Леонид Степанович не слушал. Кажется, он испытывал неприязнь к Воронцову, смотревшему на него как на умственно отсталого.

— Пашке надо, пусть сам и приходит, а тебя чтоб я больше не видел в своем магазине.

Для пущего эффекта он подтолкнул его дулом к выходу.

Андрей закатил глаза. Его явно ситуация и забавляла и раздражала одновременно. Он с любопытством глянул на Таню, заметив ее ответный взгляд, сделал знак, что ждет на улице, но она демонстративно отвернулась. Что-что, а говорить с ним не собиралась.

Чего Татьяна не ожидала никак, так того, что Воронцов усядется на лавочку рядом с магазином и будет ждать ее.

Несколько раз выглядывала в окно, стараясь остаться незамеченной. Сердце каждый раз вздрагивало. Кашемировое пальто совсем холодное и туфли у него не для русской зимы. Шапки вообще нет. Перчаток тоже — греет периодически пальцы дыханием. Она почти сжалилась над ним, собралась закрыть магазин минут на десять раньше и отвести погреться, когда к Воронцову подъехал полицейский УАЗик. Из него выпрыгнули двое служителей порядка. И кто их вызвал? Не Леонид ли Степанович?

Они начали о чем-то спрашивать Андрея, тот прошелся руками по пальто, видимо в поисках документов, но не нашел и развел их в стороны. Потом что-то отвечал и указал в сторону ее магазина. Полицейские тоже ему говорили, указывая в направление своей машины.

Таня бросилась к выходу, чтобы остановить их, но не дошла. Струсила. Разговаривать с Воронцовым сейчас ей совершенно не хотелось. Что бы ни привело его сюда, оно не имеет никакого значения. Она вычеркнула его из своей жизни, из их жизни. Погладила живот рукой. И об этом он тоже знать не должен. Пусть лучше в участке посидит, погреется, чем будет мерзнуть и ждать ее на улице.