Мой собственный сын в десять лет спросил: «Папа, почему у меня горло болит?» «Сынок попробуй сжать руку в кулак и продержать сжатой весь день!» «Я не могу, рука болеть начинает!» «А когда у тебя напрягается горло?!» «Когда я обижаюсь!» «Тебе нужны ещё объяснения?» «Нет, я всё понял!» Три минуты времени. И больше никакой ангины. Вообще. Детское сознание намного более гибкое и подвижное, чем сознание детских врачей.

Так слишком просто! И эффективно! И быстро. И уж точно нечем заниматься какому-нибудь институту целый год. [5]

Давайте вместо того, чтобы научить ребёнка понимать то, что он делает со своим организмом, или как организм реагирует на его чувства и мысли, придумаем страшного монстра, назовём его «хронический тонзиллит». И начнём с ним бороться. Как? Да очень просто. Отрежем всё, что болит.

У моего папы была пословица: «Помощь дурака страшнее врага!» А когда дураков полчища? И на их существование высокоразвитое человечество тратит немыслимые ресурсы?! По праву ли такое человечество присвоило себе статус высокоразвитого? И чтобы ты лично предпочёл, уважаемый читатель, чтобы тебе что-нибудь оттяпали высокотехнологичным современным ножом, но всё равно ножом и всё равно оттяпали? Или чтобы научили не создавать то, что кто-нибудь предложит высокотехнологично оттяпать?!

Каждый делает свой выбор. Каждый решает, где в этой истории лох, а где разумный человек.

Как известно, любой вопрос несёт половину ответа. Врач задаётся вопросом: «Какой диагноз?» Хотя уже слово «диагноз» является весьма странным, если вникнуть в его суть [6] . И тем не менее поиск диагноза приводит к возникновению виртуального «объекта» болезни и последующую борьбу с ним. Поиск диагноза обеспечивает разделение. И потому слово «исцеление» крайне неприемлемо для официальной медицины, поскольку оно тождественно слову «примирение» для революционеров – рубит сук, на котором сидят эти уважаемые господа.

Первый ключевой вопрос. Я же на многих конференциях одно время любил задавать иной вопрос: «Моё тело» – это «я» или не «я»? Особенно забавно задавать этот вопрос врачам. И всё же вне зависимости от аудитории этот вопрос включает оживлённое общение.

И в самом деле, практически любой ответ на этот вопрос слегка странный: «Если «моё тело» – это «не я», то кто оно «сосед», что ли?» «И если моё тело «я», то всё что происходи в моем теле – тоже делаю «я»?

О, такой взгляд просто кощунственен для официальной медицины, поскольку фактически сводит на нет всё её существование: ведь, если моё тело – это я, то всё, что делает моё тело – делаю тоже я.

Способствовать исцелению тех людей, которые принимают такую точку зрения проще всего. По сути своей фраза «моё тело – это я» – это уже половина исцеления. Дальше возникают более простые вопросы: «Если моё тело – это я и моему телу плохо, то значит я каким-то образом делаю себе плохо? Как я это делаю? Для чего я это делаю? Как мне перестать это делать?»

Для многих врачей и не только врачей, читающих эти строки, вполне возможно они покажутся полным бредом, поскольку начисто противоречат традиционному медицинскому мировоззрению. «Мне страшно Вас читать, сказал мне один из врачей, мне кажется, что я схожу с ума!» «Что Вам дороже – здоровье людей, или Ваше мировоззрение?!» «Конечно моё мировоззрение!» – ответил честный эскулап. Чем-то он мне напоминает старушку, подбрасывающую хворост в костёр, на котором сжигали Яна Гуса. Но этот человек хотя бы честен. До определённой степени.

Но вернёмся к сути вопроса. У всех нас есть период жизни, когда мы менее осознанны в том, что делает наше тело и не присваиваем себе его действия. Например, маленький ребёнок писает нечаянно, а взрослый человек решает, когда ему посетить туалет. Людям даже не приходит в голову, что можно не начать осознавать и управлять этим процессом. Цивилизованное человечество почему-то приняло, что осознанное управление функцией отведения отработанной жидкости из организма является нормой, а для обозначения отсутствия этой способности по свой излюбленной привычке создала виртуального монстра: энурез.

Обрати внимание, мой дорогой читатель, ведь мы все проходим эти стадии: «Сначала – писаю не я, а моё тело, когда оно само хочет. Но потом я присваиваю себе эту функцию и начинаю присутствовать в этой функции!» И почему-то это не кажется бредом.

Но ведь также устроено всё в нашем организме. Любой больной человек не присутствует сознанием в том, что делает его тело. То есть нечаянно не даёт себе дышать, повышает или снижает своё артериальное давление, нарушает кровообращение в тех или иных местах своего организма и делает много разного хорошего или опасного для своей жизни, и при этом не присутствует во всех этих действиях своим сознанием. И почему-то считается, что сознательно участвовать во всём этом невозможно. Более того, врачи для чего-то отдают авторство всех этих неприятных и опасных действий неким виртуальным существам, которых называют «болезнями». И человек даже не задумывается, что болезней нет, что вполне возможно всё это каким-то образом делает он сам.

«Такой вещи как игра на пианино не существует, – сказал Марк Твен, – я сам много раз пробовал и у меня ничего не вышло!»

Но в таком случае мне крайне странно, что прогрессивное человечество научилось решать, когда ему посещать туалет, а не отдало и эту функцию наёмному персоналу.

Очевидно, что стремление быть лохом передаётся по наследству. Есть два типа родителей. Одни, когда ребёнок ударяется лбом об стенку обнимают и успокаивают малыша и рекомендуют ему научиться лучше управлять своим телом. Другие догадываются наказывать стенку, за то, что она «обидела нашего мальчика!» Очевидно, что этих детей ждёт несколько разное отношение к жизни.