Если помнить об этом – то и правление Ивана Грозного и его результаты видятся в ином свете.

Несмотря на проигранную Ливонскую войну, тяжелейшую обстановку в стране, на уничтожение крупнейших военачальников и государственных деятелей, на разорение экономики, итоги были в общем, не такими страшными. Конечно, Россия окончательно потеряла Ливонию, на завоевание которой ушло столько сил, лишилась почти всего балтийского побережья, за исключением участка, прилегающего к устью Невы. Но граница с Великим княжеством Литовским осталась практически прежней – все, чего сумел добиться один из самых удачливых королей Речи Посполитой – Стефан Баторий, это присоединить маленький и бедный Велижский уезд. Однако собственно последствия войны были далеко не главной бедой.

За двадцать с небольшим лет население Московской Руси сократилось почти на четверть. По ряду уездов количество крестьянских дворов сократилось на 90 %. В целом – на треть. Произошел развал торговли, ремесел, большая часть городов была разорена дотла. Например, в городе Гдов осталось чуть больше дюжины посадских дворов. Даже в Москве население сократилось втрое. К концу правления Иоанна страна выглядела так, как будто «она потерпела сокрушительное поражение от неприятельской армии… на ее территории велись боевые действия, а потом ее долго грабила и вывозила все что можно оккупационная армия»(б.355).. Добавим так же, что именно в правление Иоанна был дан мощный толчок оформлению крепостного права на Руси – половина прежде свободных крестьян стала холопами. Под конец жизни царь Иоанн, видимо, в состоянии временного просветления, осознавал всю глубину катастрофы, в которую он вверг Русь.

Царский патерик – потрясающий по своей силе саморазоблачения документ. «Духом растлен, умом скотен», «руки осквернил кровию людскою и граблением злата», «чресла – грехом несказуемым». В этом поминальнике рядом с тремя безымянными монахами, затравленными медведями, стоят двенадцать тысяч безымянных новгородцев, убитых во время достопамятного похода.

Осознать, насколько страшно и непоправимо то, что ты совершил – можно ли представить худшее наказание для облеченного властью?

Но главные беды миновали, а следом умер и царь Иоанн.

Место его занял его средний сын Федор Иоаннович – женатый на сестре одного из приближенных своего отца – Бориса Годунова.

Новый царь был малоспособен управлять страной поэтому был создан регентский совет из пяти человек: Бориса Годунова, Богдана Бельского, Н.Р. Юрьева (Романова), И.Ф. Мстиславского и И.П. Шуйского.

31 мая 1584 года в день коронации царя Борис Годунов был осыпан милостями: он получил чин конюшего, звание ближнего великого боярина и наместника Казанского и Астраханского царств. Однако это отнюдь не означало того, что Годунов обладает единоличной властью – при дворе шла упорная борьба боярских группировок Годуновых, Романовых, Шуйских, Мстиславских. В 1584 году был обвинен в измене и сослан Б.Бельский; в следующем году скончался Никита Юрьев, а престарелый князь Мстиславский был насильственно пострижен в монахи. Впоследствии подвергся опале и герой обороны Пскова И.П. Шуйский. Фактически с 1585 года, 13 из 14 лет правления Фёдора Иоанновича, Россией правил Борис Годунов.

Тут нельзя не вспомнить историю гибели младшего сына Грозного – малолетнего Димитрия Иоанновича, которую традиционно связывают с именем нашего героя. 15 мая 1591 царевич при невыясненных обстоятельствах погиб в удельном городе Угличе. Официальное расследование проводил боярин Василий Шуйский.

Летопись времён Романовых обвиняет в убийстве Бориса Годунова, ведь Дмитрий был прямым наследником престола и мешал Борису в продвижении к нему. Исаак Масса (голландский купец, путешественник и дипломат. Посланник Генеральных штатов к Московскому государству немало способствовавший процветанию торговли между двумя странами и оставивший интересные мемуары). также пишет, что «твердо убежден в том, что Борис ускорил его смерть при содействии и по просьбе своей жены, желавшей скорее стать царицею, и многие московиты разделяли мое мнение».

Подозрение в убийстве царевича Димитрия, последнего сына Грозного, до сих пор лежит на Борисе Годунове.

Здесь не время и не место приводить все аргументы против этой версии, поэтому автор укажет только на одно обстоятельство.

Вряд ли такой искусный интриган как Годунов, прошедший великолепную школу при дворе Иоанна Грозного, действовал бы столь грубым способом, как нож. Пожелай он смерти царевича – и тот просто умер бы от неизвестной болезни. Впрочем, это вовсе не значит, что к смерти Димитрия никто не приложил рук. Возможно, устраняя царевича, стремились убить двух зайцев – ликвидировать наследника больного и бездетного Федора, и скомпрометировать Годунова, как одного из вероятных претендентов на престол. Не зря же имя царского шурина всплыло сразу после гибели Димитрия, когда разъяренная (или кем-то ловко науськанная толпа) принялась громить дворы воспитателей царевича. Невольно на ум приходит фигура Василия Шуйского – будущего «царя Васьки», ловкого интригана и заговорщика, позже организовавшего свержение Лжедемитрия, и «выбравшего» самого себя на царствие.

Но пока вернемся в век XVI.

Деятельность правления Годунова была нацелена на всестороннее укрепление государственности. Благодаря его стараниям, в 1589 был избран первый русский патриарх, которым стал московский митрополит Иов. Учреждение патриаршества свидетельствовало о возросшем престиже России. Во внутренней политике правительства Годунова преобладали здравый смысл и расчётливость. Развернулось небывалое строительство городов, крепостных сооружений.

Борис Годунов покровительствовал талантливым строителям и архитекторам. С размахом осуществлялось церковное и городское строительство. По инициативе Годунова началось строительство крепостей в Диком поле – степной окраине Руси. В 1585 году была построена крепость Воронеж, в 1586 – Ливны. В 1592 году был восстановлен город Елец. На Донце в 1596 году был построен город Белгород. Для обеспечения безопасности водного пути от Казани до Астрахани строились города на Волге – Самара (1586), Царицын (1589), Саратов (1590). Началось заселение и освоение опустевших во время ига земель к югу от Рязани (территория нынешней Липецкой области). При нём в жизнь Москвы вошли неслыханные новшества, например, в Кремле был сооружён водопровод, по которому вода поднималась мощными насосами из Москвы-реки по подземелью на Конюшенный двор. Строились и новые крепостные укрепления. В 1584-91 годах под руководством зодчего Федора Савельева по прозвищу Конь[2] были возведены стены Белого города протяженностью 9 км (они опоясали район, заключенный внутри современного Бульварного кольца). Стены и 29 башен Белого города были сложены из известняка, обложены кирпичом и оштукатурены. В 1592 году на месте современного Садового кольца была построена еще одна линия укреплений, деревянно-земляная, прозванная за быстроту постройки «Скородомом».

В январе 1590 года, вскоре после того, как уния между Речью Посполитой и Швецией распалась, и более того – эти страны оказались в состоянии «холодной войны», Россия нанесла удар по северному соседу.

Русские полки заняли Ям, блокировали Копорье, и подступили к Нарве. Вылазка шведских войск была без труда отбита воеводой Дмитрием Хворостининым. Русским не удалось взять крепость штурмом, но шведский гарнизон был обескровлен, и повторная попытка могла принести успех.

Однако, Годунов проявил нерешительность, и затеял переговоры, надеясь убедить их капитулировать.