Ч е т в е р т а я: «И имя Мое новое». Побеждающий входит в близкое блаженное родство с Богом. Этим выражается полное объединение, отождествление Иисуса Христа с побеждающим. Если мы верим тому, что означает слово «связан», говоря о Церкви Его, то это значит, что она есть одно тело с Ним. Поэтому мы и должны ожидать, что Он напишет именно Свое имя. Мы знаем, что невеста, соединяясь с женихом, теряет свое имя, а получает имя жениха и его отца.

Когда он начинается и когда кончается? Он начался в XVIII веке, сто восемьдесят – сто девяносто лет тому назад (1713 год), и окончится, может быть, даже на наших глазах. Каждую минуту может совершиться Восхищение Церкви. В Сардийском периоде мы видели церковь реформаторскую, которая была, есть и будет существовать до пришествия Христа, но она не отвечала намерениям Божиим, и потому необходим был новый период – Филадельфийский. Но зачем же тогда нужен был Сардийский, или Реформаторский, период? Он должен был проложить путь Филадельфийскому периоду. Без Реформации, говоря по-человечески, Филадельфийский период был бы невозможен. Какой же это период?

Если рассмотрим семь посланий, то увидим, что все нечетные послания очень резко выступают, а четные – нерезко.

1-й (Ефесский) – «со Христом» (период Первой Любви).

2-й (Смирнский) – все время увеличивающаяся скорбь.

3-й (Пергамский) – 315 год, Константин (учение Валаама и Валака).

4-й (Фиатирский) – 440 год, Лев I (папство, учение Иезавели).

5-й (Сардийский) – 1517 год, Мартин Лютер (Реформация, впоследствии – христиане, по имени будто живые, но духовно мертвые).

6-й (Филадельфийский) – 1722 год, Ник. Цинцендорф (пробуждение).

7-й (Лаодикийский) – резко отличается: дети Божии уходят…

Филадельфия, одно это имя, означающее «братолюбие», дает характеристику данного периода. «Филое» – греческое слово «братолюбие». Из этого имени можно узнать период, а также по следам, оставленным историей Церкви. Там живо отражена черта братолюбия – так ярко, как никогда. Этот исторический период развился приблизительно следующим образом: свет, воссиявший благодаря Реформации, которому надлежало разгораться все ярче, до полного дня, остановился еще при жизни реформаторов.

А реформаторы остановились на учении оправдания по вере. Они упразднили некоторые католические обряды, а другие оставили по-прежнему, к ним были прибавлены новые духовные порядки, которые могли отвечать уровню народной массы. Но все это было совершенно не подходящее для рожденного свыше человека. Все возникшее на почве веры было собрано и записано в так называемых «Вероисповедных записях» и в «Символе веры». Это было основание и камень реформированной церкви. И она на нем стоит до сих пор, преградив себе этим путь идти дальше. Ужасная вещь – Символ веры. Вера исповедания… Вера в футляре. Дети Божии не должны думать так. Их вероисповедание должно с каждым днем расширяться и увеличиваться. «Доколе не придем… в меру полного возраста Христова» (Еф. 4, 13).

Реформаторская церковь наблюдала, чтобы никто дальше этого установления – Символа веры – не шел, и таким образом преграждала развитие на почве Слова Божьего, а общая масса не получала жизни от Бога и удовлетворялась этим. Люди получили название евангельских лютеран, и среди них были действительно истинно обращенные люди, перешедшие от смерти к жизни; они, конечно, не могли довольствоваться одним именем. Из опыта мы и сами знаем, что христианину недостаточно одного только имени и чистого учения. Надо быть оправданным и очищенным, чтобы быть христианином. Таковых было немного.

А из Слова Божия видно ясно, что Церковь Христа может состоять только из возрожденных свыше, а не из рожденных по плоти. В их же церквях было большинство последователей последнего разряда. Первые же выражали только свои робкие убеждения, собирались вместе, устраивали свои собрания, называли друг друга братьями и составляли из себя маленькую церковь в Церкви. Так и теперь это есть в некоторых лютеранских общинах.

Менониты еще во время Лютера обособились в такую группу, потом появились моравские братья, тоже из реформаторских церквей. После этого началось движение методистов в Англии и Америке, баптистов, конгрегационалистов, свободных братьев, пресвитериан, квакеров. Вот так возникли тысячи общин по всему земному шару.

Кто имел глаза, тот видел, что это – новый период, он сосуществует рядом с Реформаторским. Полагая «Исповедание веры» в основу лютеранской церкви, великие реформаторы не думали, что Церковь и их исповедание не оживотворят мир. Но Господь предвидел это и предвозвестил в разбираемом нами послании. Так как Филадельфийский период современен, то мы более остановимся на нем, чем на других периодах. Это великий и дивный период. Его нельзя сравнить ни с каким другим. Главная вышеприведенная черта та, что церкви этого периода открыта дверь, которую никто не затворит. Это совпадает с действительностью во всех отношениях. Вспомним только те малые кружки, образовавшиеся в церквях, их развитие, и возникновение, и распространение. Как ни малы они были, но ничто не могло удержать их развитие, хотя все противились им. Они зарождались в реформаторской церкви, а эта церковь была противницей их, потому что она шла с миром, с государством. Так же относилось и государство. Все силы были против них. Мирское власти и духовные пастыри дружно наступали одним фронтом. Все общественное мнение восставало против них. Лишь они появились, их называли еретиками, преследовали, искореняли, но не могли ничего сделать, потому что Он открыл им дверь. И то, что до сих пор с этим движением не покончено, это только благодаря Ему, Он открыл двери.