– Господи, как же здесь душно, – пробормотал Бенито и потянул узел галстука. – Поскорее никак нельзя?

– Мне тоже что-то грудь сдавило, не продохнуть, – пожаловался Хуан.

Лицо охранника посерело, по коже катились крупные капли пота.

– Дай-ка мне свой свитер, – сказал Курт. – Я совсем замёрз. А тебе, глядишь, будет не так душно.

Хуан прислонил автомат к стене и потянул с плеч форменную куртку. Под ней обнаружился чёрный шерстяной свитер. Охранник снял его, оставшись в одной синей рубашке, и протянул свитер Курту. Но прежде чем парень успел его взять, охранник страшно захрипел. Рука Хуана разжалась, и свитер упал на пол. Лицо охранника пошло зыбью, заколыхалось, как кисель. Из-под человеческих черт проступила безобразная морда. Эухения с Люсией закричали хором, Лане было уже всё равно. Курт навёл автомат на лицо того существа, которое переставало быть Хуаном. Оно попятилось и протянуло руку к стоящему у стены автомату. Курт нажал курок.

На лестничной площадке стало очень грязно.

Бенито взрыкнул и припал на четвереньки, готовясь к прыжку. Карлос отшатнулся, уже чувствуя на своём горле зубы. Но глаза, горевшие алым огнём, были устремлены не на него.

– Сзади, Курт! – закричал Карлос, приседая на корточки и закрывая руками голову.

Курт, не оборачиваясь, перекинул через плечо автомат и выстрелил в тот миг, когда галстук Бенито проехался по волосам Карлоса. Выстрелом тело отбросило вниз. Бенито ударился об окно в пролёте и медленно сполз по нему, оставляя за собой кровавый след.

Курт с видимым удовольствием содрал с себя заскорузлую от крови рваную майку, поднял с пола свитер и надел его. Эухения пыталась успокоить заходящуюся криком Люсию. Курт услышал характерные звуки – кого-то жестоко тошнило. Парень обернулся.

– Извините, – пробормотала Лана, вытирая рот.

Её снова согнуло. На этот раз изо рта женщины пошла обильная белая пена. Курт взял второй автомат и начал спускаться к Лане.

– Нет! Не торопись, Курт! – Карлос встал между ним и женщиной. – Это может быть просто шок, а если даже не шок – я видел на футбольном поле парня в белом халате, который человеком пришёл – и ушёл человеком, хотя колбасило его, как и всех остальных…

– Мне без разницы, шок так шок, – Курт пожал плечами. – Но ходить она теперь не сможет, полчаса минимум. А мы не можем ждать, пока Лана переломается. Пара выстрелов могла и не привлечь ничьего внимания, их могли даже не услышать, но это было бы слишком большой удачей. Надо убираться отсюда как можно скорее.

– Я останусь, – сказал Карлос твёрдо.

– Как раз и нет, – сказал Курт. – Ты выведешь отсюда повариху с ребёнком. И не спорь со мной. Ты сможешь пройти только по тому пути, что покажу тебе я. А я тут знаю все входы и выходы и смогу вывернуться, так или иначе.

– Если ты всё тут знаешь наизусть, зачем потащил нас на крышу? – насупившись, спросил Карлос.

– Когда человек превращается в эту тварь, – сказал Курт спокойно, – он помнит всё, что знал до мутации. Чудовища вырвались из корпуса F и пошли в промзону. Им нужно захватить как можно больше людей и обратить их. Потом монстры двинутся на город. Я хотел провести вас через корпус F, потому что там сейчас точно никого нет. Но мне совсем ни к чему, чтобы на полпути кто-нибудь из вас обратился и связался со своими новыми дружками. Этот вирус быстро проявляет себя, но я ему немного помог – заставил вас всех подняться по лестнице, чтобы ускорить кровообращение. Удовлетворён?

Карлос заколебался.

– Делай так, как он говорит, Карлос, – услышал он слабый голос Ланы. – Кто-то должен выбраться и рассказать всё, как было.

– Что ж, показывай путь, – сказал Карлос.

Они спустились в пролёт.

– Видишь забор? – спросил Курт, указывая рукой в окно.

Карлос кивнул. Трёхметровая бетонная стена, накрытая сверху острым козырьком из колючей проволоки, отлично просматривалась между углом здания и длинным деревянным бараком.

– Вот и дуйте прямо к нему.

– А это ты видишь? – сказал Карлос, указывая на стоящую метрах в трёх перед бетонной стеной загородку из колючей проволоки. – А между ними, насколько я помню, в траве ещё путанка должна валяться… И дойдём мы даже до забора, дальше-то что?

Лана корчилась в жестоких судорогах – Карлос слышал глухие удары, когда она ударялась головой об пол. Не выдержав, он обернулся. Эухения скрутила трубочку из своего носового платка и как раз закладывала её Лане под язык.

– Это не твоя забота, – сказал Курт. – Иди вперёд и ни о чём не думай, понял?

Карлос усмехнулся:

– Яволь, мой фюрер…

Курт повернулся к Эухении.

– Когда будете стоять около забора, – сказал он, – отдашь ребёнка ему, и сама его обнимешь, как будто это твой самый лучший любовник. Приказ ясен?

Эухения поспешно кивнула.

– Дай автомат, – потребовал Карлос.

– Не дам.

– Если бы я только мог поверить, что ты не пристрелишь Лану и не смоешься, едва мы скроемся из виду, – сказал Карлос.

– Вот ты спросил, почему люди превращаются в разных зверей, – усмехаясь, ответил ему на это Курт. – Дело в том, что настоящих людей очень мало. И под воздействием вируса каждый становится тем, кем является на самом деле – ленивым медведем, грязной свиньёй или хитрой лисой. Или волком позорным. А я был заражён одним из первых, как ты уже, наверно, догадался. Так не заставляй меня думать, что, если бы не респиратор, на меня сейчас смотрел бы трусливый шакал.