Дариор подъехал за десять минут до начала, однако двор уже заполнила пёстрая публика. Тут и там виднелись мужские цилиндры и дамские шляпки. Вдоль кованой ограды было припарковано, по меньшей мере, два десятка роскошных автомобилей, и Дариор, взглянув на своё шафрановое корыто, невольно устыдился. Как ни странно, многие мужчины действительно оделись в лёгкие сюртуки – солнце давало о себе знать. Едва Дариор подошёл к ограде, как ему навстречу подскочил разгорячённый Мортен – к счастью, тоже в смокинге, а не в кожаной куртке.

– Дариор, дружище! – радостно завопил Мортен, бешено размахивая руками. Слово «дружище» уже говорило о многом – кажется, неприязнь постепенно спала.

– Меня представили к награде! – продолжал комиссар. – О, да! Министр также решил, что взрыв – лишь побочный эффект, никак не связанный с нашим делом. Очевидно, опять проклятые итальяшки заложили бомбу. Сегодня в газетах напечатали моё имя!

Он важно протянул историку свежий выпуск утренней газеты. На первой же полосе во весь лист красовался жирный заголовок: «Конец Парижского Демона. Город может спать спокойно». Надо же, как трогательно!

– Прочтите! – настоял Мортен, видя, что Дариор не очень заинтересован.

Статья, занимавшая всю полосу гласила:

«Каждый год совершается бесчисленное количество преступлений, и среди них – множество убийств. Таково наше время. Такова жестокая реальность. Однако какими бы изощрёнными ни были преступления, они всегда раскрываются нашей профессиональной полицией. То же случилось и с делом печально известного на всю страну маньяка-убийцы Парижского Демона, наводившего ужас на жителей Парижа. Около двух месяцев этот посланец Сатаны бродил по бульварам и улицам нашего прекрасного города, оставляя за собой кровавые следы. Кто знает, сколько бы это продолжалось, если бы не профессионализм и мужественность нашей отважной полиции! Доподлинно известно, что во время вчерашней трагедии на Северном вокзале (см. статью „Бомба в вагоне“) нашёл свою смерть и Парижский Демон. В тот день проводилась генеральная облава на маньяка, и на этот раз он не сумел уйти безнаказанным. Бич нашего времени мёртв! Город вновь может вздохнуть спокойно. Сейчас разбираются обломки вагона, и скоро станет известна личность убийцы. Особенно благодарим всех принимавших непосредственное участие в проведении операции по поимке маньяка: директора департамента полиции мсье Дюрана, руководившего расследованием, начальника жандармерии мсье Мореля, обеспечившего контроль всех въездов и выездов из столицы, комиссара Мортена, вышедшего на след маньяка и лично принимавшего участие в задержании. А так же рядовых сотрудников полиции и жандармерии, которые, как всегда…»

– Поздравляю, – кисло улыбнулся Дариор. Дальше можно было не читать.

Двое мужчин зашли во двор шато и остановились напротив каменного дома. Аккуратные кованые столики и стулья располагались на улице. Здесь уже вовсю шло пиршество. Звенели бокалы, повсюду слышались радостные возгласы. У крыльца в окружении сиятельной компании беседовали два человека. Одним из них был министр Дюран – Дариор узнал его,

– А вот и мсье Мещанов! – спохватился Мортен, показывая на плотного приземистого мужчину, беседовавшего с министром. – Пойдёмте, я вас познакомлю! Сегодня мы герои!

– Что ж, охотно, – согласился Дариор.

– Должно быть, вы хотите узнать о хозяине шато побольше? – догадался Мортен. – Пожалуйста, вы заслужили. Итак, Михаил Иванович Мещанов. Из ваших, русских. Не знаю уж, кем он был в царской империи, вот только года два назад приехал сюда и страшно разбогател на строительстве и эксплуатации железных дорог. Многие основные линии и многие провинциальные – его рук дело. Вернее, мозгов. Строил-то не он сам, а его люди. Между прочим, приехал с востока не один, а с целым отрядом русских помощников. Естественно, он выдаёт их за секретарей, садовников и прочих, но все понимают, что это вымуштрованные телохранители. Хотя, впрочем, среди них попадаются и французы. Многие говорят, что за железнодорожником охотятся наёмные убийцы, – мол, у Мещанова влиятельные враги. Кто его знает… Так или иначе, человек заботится о своей безопасности.

– Вы сказали, он друг Министра? – поинтересовался Дариор.

– Это вообще тёмная история. Прошлой весной Дюран подвергся покушению, причём весьма недурно подготовленному. Заехал ночью в придорожное кафе, а там его уже поджидали. Не успел войти, как со всех сторон раздались выстрелы. И каким-то таинственным образом в этом же кафе ужинал Мещанов с двумя помощниками. Заведение отнюдь не респектабельное, и сам факт, что два таких влиятельных человека позволили себе там находиться, уже говорит о многом. В общем, пара минут – все убийцы перебиты, а железнодорожник автоматически становится лучшим другом и спасителем Министра.

– Думаете, инсценировка?

– Кто знает, – пожал плечами Мортен, – богатых разве поймёшь? О Мещанове уже давно любят судачить парижские газеты. Просто поразительно, что вы о нём ничего не слышали!

– Я не очень-то жалую газеты, – скривился Дариор. Он больше предпочитал тратить время на хорошую книгу, нежели на повседневную прессу. Однако следить за мировыми новостями – дело обязательное. Но если Дариор и читал газету, то только передовые статьи, где обычно располагалось самое главное. Светские байки он пропускал мимо.

– Вот, кстати, какая интересная история, – продолжал Мортен, помогая себе широкими жестами в случае если не находил слов. – Несколько лет назад в старинный город Париж приезжает русский эмигрант, некто Мещанов. Естественно, никто о нём тогда слыхом не слыхивал. Но вот везение! Не успел человек обжиться, как внезапно вкладывает деньги в никому не нужный огромный участок земли в отдалении от Парижа. Представьте себе: приобрёл его всего за тысячу франков! А потому, что земля эта ещё с доисторических времён никем не вспахивалась, прилегала к подножию скал и вообще была на редкость неплодородной. Такое, знаете ли, ущелье в скалах. Но вот в чём дело: не прошло и года, как начинается строительство железной дороги! И вдруг никому не известный господин Мещанов заявляет, что земля эта его, и пусть железнодорожная компания катится ко всем чертям со своим строительством! Железнодорожники были вынуждены строить обходной путь, однако натолкнулись на скалы. Дело встало. И тут появляется господин Мещанов с радостным известием. Он готов пойти навстречу и продать данный участок на благо Франции – его новой, горячо любимой Родины! Разумеется, железнодорожная компания была готова с руками оторвать этот бесценный участок земли! Однако Мещанов не продешевил. Что и говорить: купил за тысячу, а продал в сто раз дороже. После этого кричащего события многие железнодорожные компании пытались заполучить его себе, предлагая самые высокие должности. Но Мещанов – свободный художник, и потому пишет только на своём полотне.