– Пошли.

Вслед за своим провожатым Корсо попал в очередной коридор, он перешагивал через закрепленные на полу скотчем кабели, обходил флайт-кейсы с алюминиевыми уголками. Они попали в помещение со сдвинутой и накрытой белыми чехлами мебелью. Пол был застелен белым пластиком: сценическая площадка. Техники подключали прожекторы, устанавливали отражатели. Здесь явно снимали утонченное гонзо, с соответствующим светом, профессиональной камерой и натренированными актерами.

Посреди комнаты находилась кровать или, скорее, матрас, на который ассистенты положили каучуковую подстилку и теперь накрывали всю конструкцию простыней на резинке. В углу целовались две обнаженные актрисы, чьи бритые черепа в льющемся из окна свете почти ослепляли своим блеском; а гримерша в это время пудрила им ягодицы.

– Фрейд – это вон тот парень.

Его невозможно было не заметить: закрыв глаза, он сидел на подоконнике в позе лотоса, разумеется обнаженный. Невысокого роста, но крепкий, бульдожьи челюсти, глубоко посаженные глаза, выбритые брови. Лицевые кости обрисовывались под кожей подобно металлическому каркасу, покрытому сверху плотью и мускулами.

Но лучшее находилось ниже, между его ногами. Вибрирующий в эрекции прибор порноактера, больше двадцати пяти сантиметров, размера XXL. Артист лениво мастурбировал правой рукой, одновременно левой умащая свое роковое оружие лубрикатом.

Когда Корсо приблизился, «бульдог» открыл глаза и улыбнулся:

– Долго же ты меня искал.

– Я познакомился с Ниной в Сети. В то время она обращалась за советами на сайты садомазо.

– Мы проанализировали ее компьютер: никаких следов подобных соединений.

– Я же сказал «в то время». В последние годы у нее не было такой необходимости. Она перешла на другую сторону экрана.

– Примерно как давно?

– Я бы сказал, лет шесть-семь назад.

Порноактер был не из тех, кто по зову собственного сердца явится в полицию, но, оказавшись припертым к стенке, не счел нужным молчать и сразу заговорил.

Фрейд выпрямил ноги; хотя они явно не затекли, он помассировал их и встал.

– Пошли-ка, – сказал он, беря пачку сигарет «Житан» и открывая застекленную дверь. – Мне надо покурить.

Корсо изо всех сил старался держаться естественно, но присутствие этого коренастого и мускулистого человека, голого, как римская статуя, и возбуждающего, как индийский барельеф, все-таки обескураживало.

Когда же парень, продолжая наяривать свое мужское достоинство, прислонился к деревянной балюстраде балкона, с которого открывался вид на шикарное предместье, картинка стала совсем сюрреалистической.

– Не обращай внимания, – сказал он, заметив смущение Корсо. – Мне скоро сниматься, а я отказываюсь глотать их дерьмовые колеса. Майк работает без подстраховки! С их таблами у тебя стоит, но просто автоматически. Ты уже не в теме. – Он усмехнулся. – Короче, рискну сказать…

Корсо кивнул с видом знатока.

– По нашим сведениям, Нина старалась быть приветливой со всеми, но на самом деле имела не много друзей.

– Я был единственным, – подтвердил «бульдог».

– Вы с ней когда-нибудь спали?

– Только в кино, – улыбнулся Майк. – Ее интересовало исключительно жесткое садомазо. Вот я и познакомил ее со всем этим.

– С чем «этим»?

– С клубом. С фильмами. С «органическим порно», как говорит Ахтар.

– На каком уровне она трудилась?

– Будто сам не знаешь.

– Ахтар пытался мне объяснить, да я не очень понял.

Майк расхохотался и прикурил новую сигарету.

– Нина была звездой игр онлайн.

– Каких игр?

– Знаешь, цыпленочек… – порноактер выпустил дым из ноздрей, – мне кажется, ты не слишком продвинулся в своем расследовании…

– Объясни.

– ОПА предлагает кодированные игры. Ты платишь, смотришь, делаешь ставку.

– На что, например?

Майк вздохнул: этот посетитель вообще не въезжает.

– Нина была профи в играх «Загадай желание» и «Овсяный сахарок».

– Не знаю таких.

– Например, она вводила себе глубоко во влагалище очень тонкую свечку и поджигала фитиль. Ставки в сети росли по мере сгорания воска. Чем ближе к плоти, тем они становились выше. В этом трюке Нина была лучшей. Она сама гасила фитиль… собственным влагалищем.

– А «Овсяный сахарок»?

– Ахтар производит капсулы из жженого сахара с битым стеклом. Игрок – то есть женщина, которая играет, – сует их в свою киску. Согреваясь внутри, сахар тает, высвобождая осколки. Игра заключается в том, чтобы вытолкнуть их при помощи мышц промежности. Это кроваво, ужасно больно и по-настоящему омерзительно. Игроки такое просто обожают.

Полицейский вспомнил про судмедэксперта: как случилось, что он не заметил ничего подозрительного?

– Сколько может быть любителей подобных игр?