Основной задачей моей профессии научного журналиста стало изучение докладов об изменениях в биосфере. Недостатка в материалах не было. В моем распоряжении оказывались разные исследования, описывавшие перемены в характере миграций бабочек, скорости таяния ледников, уровне содержания азота в океане, частоте лесных пожаров… Все доклады объединяла общая тема – воздействие людей. Ученые, с которыми я общалась, рассказывали о многочисленных и разнообразных способах влияния человека на природный мир, даже когда дело касалось таких, казалось бы, неуязвимых перед антропогенным воздействием физических явлений, как погода, землетрясения или океанические течения. Эти ученые предсказывали еще большие перемены в будущем. Климатологи, следящие за глобальным потеплением, предупреждали о смертоносных засухах, периодах аномальной жары и повышении уровня моря на несколько метров. Специалисты по охране окружающей среды говорили об истощении биоразнообразия вплоть до массового вымирания видов. Морские биологи описывали плавающие в океанах «острова пластикового мусора». Космологи проводили конференции, на которых пытались найти решение проблемы космического мусора, угрожающего нашим спутникам. Экологи рассказывали о вырубке последних нетронутых тропических лесов. Агроэкономисты предупреждали об опустынивании последних плодородных почв. Казалось, что каждое новое исследование стремилось донести до нас мысль, что наш мир изменился – он стал совершенно иным. Человечество подорвало все устои существующего мира, и пока я и мои коллеги описывали эти истории, люди на планете уже не сомневались в экологическом кризисе, виновником которого мы стали {6} . Это тревожило до глубины души и зачастую не поддавалось никакому осмыслению.

Когда я изучала последнее исследование, звучало множество мрачных предсказаний относительно будущего Земли. Однако в то же время я писала о наших триумфах, о человеческом гении, изобретениях, о том, как ученые открывали новые способы повышения устойчивости растений, находили способы предотвращения болезней, транспортировки электроэнергии и создания инновационных материалов. Мы – невероятная сила природы. Во власти человека позволить планете нагреваться дальше или остудить ее, уничтожить одни виды животных и растений и создать другие, преобразовать земную поверхность и определить ее биологическую среду. На Земле не осталось ни единого уголка, который не был бы затронут деятельностью человека – мы переступили пределы естественных природных циклов, изменили физические, химические и биологические процессы на планете. Мы способны создать новую жизнь в пробирке, воскресить вымершие виды, вырастить новые части тела из клеток или спроектировать механические протезы. Мы изобрели роботов, чтобы превратить их в наших рабов, компьютеры, чтобы расширить потенциал собственного интеллекта, и новую систему сетей, чтобы с их помощью общаться друг с другом. Мы сместили наш эволюционный путь с намеченной траектории благодаря достижениям медицины и теперь можем спасти тех, кто в иных условиях погиб бы в младенчестве. Мы преодолели ограничения, которые не позволяли другим видам создавать искусственную окружающую среду и внешние источники энергии. Сегодня у 72-летнего человека столько же шансов умереть, что и у 30-летнего пещерного человека. Мы вышли за границы того, что дозволено нам природой: мы способны летать без крыльев и нырять без жабр, мы выживаем после смертельных болезней и возвращаемся к жизни после смерти. Мы – единственный биологический вид, который смог покинуть планету и ступить на поверхность Луны.

Осознание того, что мы обладаем столь мощной силой, требует значительного сдвига в восприятии, фундаментальным образом меняя научные, культурные и религиозные представления, которые определяют наше место в этом мире, во времени и по отношению к другим известным формам жизни. Вплоть до Средних веков человек считался центром мироздания. Затем, в XVI веке, появился Николай Коперник, который вернул Земле ее законное место – всего лишь одной из планет, вращающихся вокруг Солнца. К XIX веку Чарльз Дарвин низвел человека до положения еще одного биологического вида – маленькой веточки на большом древе жизни. Однако сейчас парадигма изменилась вновь: человек больше не очередной биологический вид. Мы стали первыми, кто сознательно преобразовал биологические и химические процессы нашего живого мира. Мы превратились в хозяев нашей планеты и стали неотъемлемой частью всей жизни на Земле.

Около 10 000 лет назад планета вступила в новую геологическую эру, и это событие оказало огромное влияние на развитие нашего вида. После окончания последнего ледникового периода началась новая эпоха глобального потепления, получившая название «голоцен». Ледяные покровы отступили к полюсам Земли, а тропические леса стали еще более влажными. Люди вышли из пещер и стали использовать преимущества новых условий: злаковые растения разрослись, а самые питательные из них, пшеницу или ячмень, стало возможно возделывать. По всему миру люди стали организовываться в более крупные общины и переходить к производящему хозяйству, а не только заниматься примитивной охотой и собирательством. Стабильность жизни привела к развитию культуры и цивилизаций – наш вид стал более многочисленным и настолько успешным, что распространился по всем шести континентам. Влияние антропоцена будет столь же огромным.

Нобелевский лауреат Пауль Крутцен придумал понятие «антропоцен». Голландский химик рассказал мне, что на одной из научных конференций он вдруг осознал, что все биофизические перемены, о которых говорили исследователи, «означали, что мы вышли из эпохи голоцена; планета сильно изменилась, и эти изменения не укладывались в рамки того, что считалось нормальным для голоцена». Крутцен привел доводы в пользу выделения антропоцена в качестве нового этапа развития в статье, опубликованной в журнале Nature в 2002 году, и за последнее десятилетие этот термин стал популярным в научном сообществе {7} . Теперь Британское геологическое общество начинает медленный процесс формального обсуждения и включения этой новой эпохи в хронологию, основываясь на тех изменениях, которые человек вносит в биосферу и которые сохранятся в геологии, химии и биологии нашей планеты тысячи или миллионы лет {8} . Сюда относятся изменения в землепользовании, например превращение лесов в сельхозугодья и выпадение радиоактивных осадков. Границы между геологическими периодами размыты и зачастую охватывают тысячи лет, поскольку ученые пытаются определить их на основании полос в толщах горных пород по всему миру. Геологи должны будут решить, с какого момента начинать эпоху – с возникновения сельского хозяйства тысячу лет назад, с прихода промышленной революции несколько поколений назад или же с Великого ускорения, случившегося в 1950-х годах? Решение будет зависеть от того, какой контрольный ориентир выберут геологи для определения антропоцена, например с испытания ядерного оружия в 1949 году или увеличения концентрации углекислого газа в атмосфере около 150 лет назад.

Однако пока геологи пытаются справиться со сложностями в палеонтологической хронологизации эпохи, палеонтология и геология которой только формируются, понятие «антропоцен» покинуло пределы научных кругов и вошло в обиход широкой аудитории. Идея о том, что человечество оказывает на планету поистине беспрецедентное воздействие, пробудила интерес художников и поэтов, социологов и специалистов по охране окружающей среды, политиков и юристов. Ученые используют этот термин, чтобы описать множественные преобразования, которые претерпевает наша планета и ее обитатели. Отталкиваясь от этого более широкого определения, а также от крепнущего единства мнений, что мы сейчас пересекаем границу и вступаем в эпоху антропоцена, я и пишу эту книгу.

Так как же мы можем распознать антропоцен, каковы признаки того, что мы вступаем в новый геологический век? Уровни углекислого газа в атмосфере практически на 50 % превысили средние уровни голоцена – промышленные и бытовые выбросы парниковых газов нагревают атмосферу, меняя климат и характер движения воды по всей планете {9} . Последствия изменения климата глобальны по своим масштабам и в некоторой степени затрагивают все формы жизни на Земле. Совсем недавно атмосфера также превратилась в хранилище ряда других химических веществ. Горы теряют ледники, покрывавшие их много лет, в результате этого они начинают быстрее крошиться, но разрушению также способствуют и горняки, долбящие и взрывающие горную породу. Реки меняют русла, перегораживаются плотинами, осушаются и показывают резкое сокращение перемещаемых донных наносов. Возделываемые сельскохозяйственные земли сформировались из природного ландшафта, а на планете произошел стремительный рост уровня азота в окружающей среде из-за используемых нами удобрений. Этот азот увеличил урожайность, благодаря чему население планеты резко возросло, удвоившись за последние пятьдесят лет, что чревато серьезными последствиями для всей планеты. Океаны все больше окисляются по мере того, как вода растворяет выбросы углекислого газа из атмосферы, и теряют свое биоразнообразие из-за исчезновения кораллов и истощения запасов рыбы, вызванного чрезмерным выловом, загрязнением и повышением температуры воды. Ледяные покровы Арктики тают, а побережья подвергаются эрозии из-за увеличения частоты и разрушительной силы штормов; повышается уровень моря и исчезают защитные донные осадочные отложения, мангровые заросли и болота.

Ландшафты саванн подвергаются опустыниванию, лесные массивы высыхают и вырубаются для лесозаготовок. Дикие животные рискуют стать жертвой охотников и умирают из-за потери среды обитания, изменения климата и вторжения чужеродных видов, что ставит планету под угрозу шестого массового вымирания в истории. Тем временем мы способствуем пролиферации одомашненных нами видов и беспорядочно рассредоточиваем другие виды по всей планете. Мы потрошим внутренности Земли разработкой горных рудников, бурением и другими способами добычи ископаемых, засоряя планету новоизобретенными химическими соединениями и материалами, устройствами и приспособлениями, которые никогда бы не смогли возникнуть естественным образом. Мы строим громадные мегаполисы из стали, бетона и стекла, которые освещают ночное небо и видны с космических высот.