Пока датчанин рассказывал, Гарин рассеянно смотрел на улицу, где кружилась песчаная метель, застилая густыми рукавами фонарь по ту сторону дороги. Эта картина, а также раздражающий бубнеж Йенсена вгоняли Юрия в тоскливую меланхолию.

На столе засветился мягким неоном вифон Гарина, звонкие колокольчики прервали Карла.

– Элли, – обрадовался Юрий.

– Вовремя, – с непонятной интонацией согласился Карл. – Ответь уже, а то дребеденькает. Сменил бы уже звонок…

– Привет, Юрий! – жизнерадостный голос девушки прохладным ветерком разрядил снулую атмосферу. – О, здравствуй, дядя Карл!

– Привет, – помахал со своего места датчанин. – Хорошо выглядишь.

– Действительно хорошо, – поддакнул Юрий. – И настроение, я смотрю, приподнятое.

Дешевый вифон транслировал нечеткое, сильно уменьшенное изображение, заметно мерцающее в воздухе.

– Мне сегодня целую тарелку фруктов подарили, – похвасталась Элли, крутя перед собой надкусанным зеленым яблоком. – Вкуснятина.

– Это кто там такой щедрый? – удивился Карл.

– Старушка одна, – заявила девушка с таким видом, словно ей каждый день неизвестные старушки делали подарки. – Они с доктором приходили утром. Точнее, ее в инвалидном кресле привозили. Потом еще ее муж зашел, а с ним еще один мужчина, с которым недавно дядя Карл разговаривал…

– О нем я тебе говорил, – многозначительно посмотрел на Юрия Карл.

– А что с ним за бабушка с яблоками?

– Не знаю, – пожал плечами Йенсен.

– Эй, что вы там кислые сидите? – привлекла внимание мужчин Элли. – Словно не я, а вы в больнице сидите. Давайте уже, забирайте меня отсюда, я вас там растормошу!

– Мы как раз об этом разговаривали, – решил сразу прояснить ситуацию Юрий. – Как ты относишься к операции?

С худого лица Элли медленно сошла улыбка, совсем другим голосом она спросила:

– К какой операции?

– Тебе не сказали? – удивился Юрий.

– Она пока не знает, – запоздало подал голос Карл.

– Это поэтому у меня второй день анализы берут, даже отпечатки пальцев? – Элли внезапно сделалась напуганной и растерянной.

– Я сам только что узнал, – попытался оправдаться Гарин.

– Не нужно операций, – у девушки задрожал голос, большие глаза влажно заблестели. – Пожалуйста!

– Ничего не решено, – Юрий бросил предупреждающий взгляд на Йенсена. – Нужно обсудить…

– Не нужно!

– Вы оба такие упертые, – вздохнул Йенсен. – Вы точно не родственники?

– Юра, – девушка подалась вперед. – Не надо операций. Со мной все хорошо, честно. Пожалуйста, не нужно.

– Ты же даже не знаешь, о какой операции идет речь, – хлопнул себя по ноге Йенсен.

Гарин осуждающе посмотрел на него, провернулся к вифону.

– Элли, – произнес он как можно мягче и спокойнее. – Карл разговаривал с руководством клиники, они предложили помощь. Неразумно сразу отвергать предложение, думаю, стоит все хорошо взвесить, переговорить…

– Нет, – отрезала Элли, упрямо тряхнув челкой.

– Но почему?

Девушка молчала, словно подбирая слова. Гарин терпеливо смотрел на нее, на ее кудряшки, на большие глаза и твердо сжатые губы.

– Я им не доверяю, – наконец произнесла девушка. – Из-за таких, как они, я стала… кем я являюсь сейчас.

– Откуда ты знаешь?

– Я знаю… Нет, мне кажется… Это как с запахами, которые иногда знакомые, но не всегда можно вспомнить откуда. Не хватает слов объяснить… Я тут смотрела, – Элли безвольной рукой указала в сторону, где у нее располагался визор. – Что смерть пахнет свежескошенной травой. Я помню этот запах, свежий, приятный… Но я теперь не уверена… Я видела когда-нибудь скошенную траву? Или мне знаком этот запах, потому что я уже умирала?

– Элли, – попытался прервать девушку Юрий, ему не нравился ход разговора.

Девушка словно не слышала.

– Эти белые костюмы, лампы, такие яркие, под потолком, – она начала клониться вперед, волосы полностью закрыли ее лицо. – Я могу их просто… исчезнуть. Могу, но не могу. Не всех придумала я…

Гарин слишком поздно заподозрил неладное. Голова девушки внезапно стала четкой, яркой, осязаемой. Чужой, хриплый голос зарычал из-под полога волос:

– Рэка-рэка.

Изображение погасло и стало прежним, зыбким и бледным. Элли опрокинулась на спину и по ее телу прошла волна судорог.

– Элли! – Гарин вскочил, бросился к столу, словно мог дотянуться сквозь пространство, придти на помощь.

Изображение съехало на сторону, уткнувшись в угол комнаты. Спустя несколько секунд появились люди в одежде медицинского персонала и картинка пропала.

– Второй раз за неделю, – осторожно высказался Карл. – С этим нужно что-то делать, и ты это знаешь не хуже меня, Ю.

Юрий смотрел на потухший вифон, словно тот вновь включится и смеющаяся Элли скажет, что разыграла его. Глупо, но разыграла. Он даже, может, немного отругает ее. Но сразу отляжет от сердца. Сразу все станет проще.