Все чувствовали и знали, что надвигается что-то безысходное, но никто не мог себе и представить как именно это начнется, никто не мог знать, что это будет так внезапно и так страшно…

Эмма нацепила аспиратор и бросилась помогать остальным в зале, а я просто стояла у окна и смотрела…Среди серой пыли люди кричали и падали… Словно сила Земного притяжения ослабла и уже не позволяла держаться уверенно, я почувствовала себя плохо, у меня закружилась голова и я была готова потерять сознание, как сердце остро закололо, я увидела, как на улицах появляются большие белые автобусы и люди в белых костюмах.

Их лица были закрыты защитными шлемами и к каждому прикреплен баллон с трубкой, они словно кого-то искали в беспорядочной толпе… Одних хватали и надевали им на головы такие же шлемы, сажали в автобусы, других осматривали и оставляли лежать на дороге, как будто бы они им в чем-то не подходили…

Так дети собирают камушки и стеклышки на морском берегу – красивые и гладкие берут, а остальные оставляют без внимания. Ущербные уродливые камушки детям не нужны…

Я обернулась, чтобы позвать Эмму, как вздрогнула и едва не закричала, один из таких людей стоял прямо передо мной. Он протянул мне шлем. Я машинально схватила его, как послышался голос Романа Сергеевича – “И мне, дайте мне…”

Человек в костюме обернулся к профессору и прозвучало странное: “Не положено”. Тогда я не понимала, что все это значит…Я бросилась было к нему чтобы дать хоть немного воздуха, как почувствовала, что меня больно схватили за плечо.

– Времени нет, идите в строй, – сказал человек в шлеме и толкнул меня в сторону.

Я обернулась – все студенты с нашего потока были построены в одну шеренгу, а на полу лежали преподаватели и сотрудники ресторана, которые были старше нас. Они все были старше нас, на это я сразу обратила внимание…

– Эр, надевай и хватит уже думать! – Эмма раздраженно протянула мне платье и туфли. Я затряслась, то ли от вина, то ли от восхищения, уже ничего не понимаю…Как-то быстро я захмелела.

Где она их взяла, как она смогла их сохранить?

– Я не хочу…

– Ты, хочешь, хочешь! Сейчас же надевай!

– И куда мы пойдем? Куда идти Эмма? Давай лучше надеремся как следует дома и…

– Нет уж, нет, – покачала головой Эмма, – Надевай и пошли, нас ждут. Она аккуратно убрала прядь волос за ухо и наморщила свой красивый лоб, какая нежная и гладкая у нее кожа…И как ей удалось сохранить в глазах столько веселости, как будто мы снова в том не и собираемся на вечеринку? Разница только в платье.

Такое откровенное платье я никогда не носила…Вырез на всю спину и очень глубокое декольте, а туфли, какие шикарные туфли! И где все же Эмма это взяла?

– Нас ждууут! – напомнила Эмма

Мне почему-то стало не по себе при ее словах “нас ждут”. Кто нас ждет и зачем? Но я сбросила с себя комбинезон и надела платье… Кожа задрожала от прикосновений прохладного шифона. А туфли… Наверное, я не смогу пройтись и пары шагов на каблуках… Но как же это волнующе…Как же это волнующе! У меня и правда день рождения, впервые за последние 20 лет…

Я услышала, как щелкнула входная дверь и возненавидела себя за то, что задрожала как мышь при виде кошки. Какая я стала жалкая, боюсь любого случайного шороха, наверное, Железяка снова что-то чистит… Странно, что до этого я ее совсем не слышала.

Искусственные помощники не должны беспокоить несколько часов в сутки, это время отводится на отдых и сон, так Совет дает людям понять, что у них есть лично время. Сволочи…Все равно что калекам всучить скакалки и сказать – “прыгайте в свое удовольствие”.

Послышались шаги и показался силуэт, а потом я увидела Столина. Того, кто печет хлеб и у которого в доме есть собственное Солнце. Он здесь зачем или пришел навестить и поздравить как добрый сосед, а не ценный член Совета?

– Девочки, я принес, – он с улыбкой поставил передо мной хлебную корзинку. Кто бы знал, что именно то, чего многие девушки избегали в мое время при посещении ресторанов, станет таким дефицитом, что за него будет не жаль и убить…

Я застонала от переполняющих эмоций – булочки с фисташками, мои любимые… Треугольники обжаренного в масле с семечками бородинского и белый пористый батон. У меня даже голова закружилась. Правда, не от аромата, потому что корзинка была туго обмотана пленкой, чтобы не привлекать к себе внимание шлейфом горячей сдобы, но сам ее вид был настолько вкусным и совершенным, что я заплакала!

Столин улыбнулся и стоит в предвкушении, мне даже на секунду показалось, что все совсем как раньше, можно броситься ему на шею, расцеловать и вести себя так, словно все остальное – приснилось…

– Столин… – зарыдала я.

– Она что, уже успела… – он удивленно указал на бутылку, а Эмма пожала плечами, кто может мне сегодня запретить пить вино? Сделаю еще пару глотков…

– Машина ждет, – тихо рассмеялся Столин и добавил, – Быстро и тихо!

Эмма в предвкушении потерла ладошки и так искренне рассмеялась, что я едва не расплакалась, и куда они собрались ехать? Какой-нибудь подвал или сарай, скрытый от чужих глаз, где будет музыка и кино, и танцы? Я слышала, что такие места есть, если Столин на соседней улице умудрился содержать подпольную пекарню, почему бы и нет…