Шрифт:
– Эй, ну как ты?
– Нормально.
– Может быть, мне прийти?
– Нет, здесь слишком опасно. Я не могу тобой рисковать.
– Ты опять? Не надоело еще? Слушай, если не хочешь меня видеть, так и скажи!
Послышались короткие гудки – девушка положила трубку. Меньше, чем через минуту снова раздался телефонный звонок:
– Алло, Джесс, прости. Я не хотел тебя обидеть.
Тишина.
– Джессика?
– Это не Джессика, – прошипели на том конце провода, – зачем ты продаешь полотно, Бобби?
– Алло? Кто это? – с испугом залепетал я.
– Ты и сам знаешь кто, Бобби, – продолжало шипеть из трубки.
– Это что, розыгрыш?
В трубке раздался жуткий хохот, потом оно сказало:
– Розыгрыш? Ну, выгляни в окно и увидишь.
Короткие гудки. Трясущимися руками я приоткрыл тонкую ткань занавесок и тут же задернул обратно: прямо напротив моего окна стояла Она. Эта девочка. Нет, не девочка, а то, что я видел ТОЙ ночью. Оно было в крови, а в руках держало окровавленный топор. Через пару минут я набрался мужества и снова приоткрыл занавеску – никого. В этот момент зазвонил телефон и я непроизвольно вздрогнул:
– Алло?
– Ну что, понравилось, Бобби?
– Кто ты? Зачем ты это делаешь?
– Зачем? Потому что мне это…НРАВИТСЯ!!!
Я бросил трубку и сел за это письмо для тебя., я слышу, как оно ходит у меня под дверью. Уверен, оно сможет попасть внутрь, если захочет. Я пытался вызвать полицию, но телефонная связь недоступна: куда бы я не пытался позвонить – трубку берет ОНО. Не знаю, чем закончится эта ночь, но очень прошу тебя: никогда не забирай эту картину к себе, никогда не продавай ее, не дай забрать ее кому-то другому. Просто сожги. Сожги где-нибудь подальше от города. Я буду пытаться спастись, но если что-то случиться, знай – это картина, это она…
Впусти убийцу
1963 год. Донна жила с тремя сестрами и горничной Луизой в старом доме из красного кирпича. Она была самой старшей из девушек, Лора была моложе на год, а близнецы Лиззи и Пэм – на два. Все они были студентками местного колледжа. Донна была спокойной, доброй и послушной; хорошо училась; не выпивала и не употребляла наркотики; не посещала вечеринок и не гуляла с парнями. Словом, была полной противоположностью большинству подростков, чего нельзя было сказать о ее сестрах. Нет, они не были плохими, они были обычными: в меру послушными; опаздывающими со свиданий; приносящими, кроме пятерок с четверками, двойки и тройки. В тот день они все собирались на домашнюю вечеринку «звезды» колледжа Лейлы.
– Донна, ты обязательно должна пойти. Сколько можно учить? Надо же хоть когда-то отдыхать.
– Нет, Лора. Мы тысячу раз об этом говорили. Ну не нравятся мне все эти сборища. Я с удовольствием отдохну дома вместе Луизой.
– Так и просидишь всю молодость. А Райн, между прочим, спрашивал о тебе.
– Мне не до глупостей, Лора! У этих парней ничего серьезного на уме нет.
– Ну почему ты не думаешь, что можешь нравиться кому-то?
– Слушай, если бы я была и вправду интересна Райну, он нашел бы способ подойти ко мне в колледже.
– Но он, может быть…
– Лора! Все! Окончим этот разговор. В любом случае, завтра у нас тест по математике и мне нужно готовиться. Тебе, кстати, тоже не мешало бы немного позаниматься. Ты видела свои последние оценки? Так и вылететь недолго.
Конец ознакомительного фрагмента.