Тот, по голосу осознав, что уточнять подробности нет времени и вообще ненужное дело, поспешно скользнул вниз. Карат, дав ему ровно три секунды, почти полетел следом, ни капли не переживая по поводу того, что может свалиться кому-нибудь на голову.

Ведь это будет такой пустяк, о котором даже задумываться не стоит.

На последних метрах спуска вновь сверкнуло, грохнуло, после чего послышался новый звук, традиционно неописуемый. Будто пар струится из перегретого чайника, чем-то при этом позвякивая и все так же скрежеща по металлу.

Вот только чайник этот должен вымахать до размеров многоэтажного здания. Поверить в то, что такую посуду не просто прибило течением к борту, а прибило в кипящем состоянии, Карат не мог и потому начал спускаться быстрее прежнего, таки задев подошвой чью-то голову.

Еще толком не плюхнувшись в лодку, прошипел:

– Сваливаем!

Перед лицом сверкнула сталь – Диана, молчаливая как никогда, не стала тратить время на возню с узлами во мраке, начала перерезать канат. Он, толстый, не поддался напору руки девчонки, потому Карат вытащил свой тесак, бесцеремонно отодвинул Диану и взялся за работу сам.

– Заводить можно?! – чуть ли не перекрикивая все тот же шум, спросил Шуст.

– А Гранд где?!

– Ты что, разве своего котяру не знаешь?! Да он тут первый место занял, пассажир хренов.

– Давай, – решился Карат. – Заводи.

Канату осталось жить секунд пять, не больше, нечего время терять.

Черт, надо было заранее продумать момент с бегством до мелочей. Сейчас, в потемках и впопыхах, из головы и у Дианы, и у Карата вылетело все, что они должны знать об узлах. Ведь канат легко должен отвязываться, тут только с виду сильно накручено.

Мотор завелся с таким ревом, что Карат чуть не подпрыгнул. Не так уж и громко, но в ситуации, когда стараешься не издать ни звука, бьет по нервам.

Поддались последние волокна.

– Жми! – заорал он в тот же момент.

Лодка медленно начала отходить от борта. А ведь должна отпрыгивать. То, что Карат разглядел, отшатываясь от иллюминатора, подсказывало, что шум мотора незамеченным не останется. Тот, кто потревожил сон группы, теперь знает, что добыча рядом, и он вряд ли станет медлить, направится к ней сразу.

Уже направился.

И очень быстро.

Шуст, очевидно, мыслил аналогично, потому с мотором не деликатничал, с места газанул так, что за кормой забурлило, будто там случилось извержение неслабого гейзера. Что-то прокричал, но за ревом двигателя ничего не расслышать.

Баржа отдалялась все быстрее и быстрее. Не сводя с нее напряженного взгляда, Карат разглядел, как вдоль левого борта мелькнула все та же темная масса, но на этот раз по ней проскакивали цветные искры сильно разогретых участков. Миг, и это нечто погрузилось, подняв волну, ударившую по корпусу. Должно быть, при этом раздался звук, схожий с тем, который стал причиной пробуждения отряда. Но точно сказать невозможно, мотор не позволяет слушать ничего, кроме себя.

Расстояние увеличивалось, хитрая оптика не могла с этим справляться, картинка ухудшалась все сильнее и сильнее. Но Карат все же смог рассмотреть что-то, похожее на сильно вытянутый водяной бугор, прямолинейно перемещающийся вслед за лодкой. Чертовски быстро перемещающийся, но нет, недостаточно быстро, не должен догнать.

Что бы это ни было, мотор посильнее. Они быстро оторвутся и скроются на просторах озера.

Лишь бы движок не заглох.

Лодка, опустив задранный на глиссаде нос, шумно прошла по инерции несколько десятков метров и сбавила ход. Стало тихо, лишь вода тихонько плескалась за кормой. Эти звуки не смолкнут до полной остановки, но не помешают даже самым тихим разговорам.

Но Шуст шептать не стал, спросил очень даже громко:

– Карат, что это было?! Ты хоть что-то видел?

– И да, и нет.

– Это как?

– Кое-что видел и хочу это поскорее забыть.

– Дружище, я тебя понимаю. Но поконкретнее можно?

– А надо?

– Конечно, надо. Команде интересно.

– Поконкретнее, там была… как бы тебе поприличнее сказать… В общем, я детали не разглядел. Что-то очень большое.

– Ну это мы и без тебя поняли.

– Длинное, с огромными шипами. И лапу видел четко, там палец чуть ли не с лодку. И между пальцами перепонки. И оно вначале было холодным, не похоже по тепловой картинке на зараженного. Хотя какие тут к чертям зараженные? Правда, когда отходили, оно метнулось за нами, и местами загорелись горячие участки. Но все было очень быстро, не уверен. Плавало оно, как торпеда, это я точно могу сказать. В общем, я у тебя то же самое могу спросить: что это было?

Шуст ответил не своим голосом:

– Думаю, крокодил.

– С баржу размером?!

– А почему бы и нет? Они ведь тоже перерождаются, но все равно продолжают дружить с водой. Растут в ней, приспосабливаются к воде даже лучше, чем реальные крокодилы. Но могут, как было в старой жизни, выбираться на сушу. Где такая тварь завелась, там от воды надо держаться подальше.

– Согласен. А ведь раньше считал, что вода – самое безопасное место…

– Ага. Все так считают, пока под потоп не попадают. И это в лучшем случае.