— Просто случайность, я полагаю, — сказала она. — Им нужен был кто–то для выступления через несколько дней, а мы внезапно оказались свободны. Не ожидай многого от Уолкера, Макс. Нам повезет, если мы покроем расходы. Если сто человек заплатят по пятьдесят центов, чтобы увидеть тебя, будет чудо.

Разгладив складки на своем темно–коричневом пиджаке, человек, запрыгнувший в поезд, шумно опустился в кресло напротив нас. На его вытянутом лице застыла улыбка. Я дружелюбно заметил:

— Это было непросто, да? Я видел ваш великолепный рывок. Браво!

Он порылся во внутреннем кармане пиджака и вежливо спросил:

— Вы джентльмен, известный как полковник Питерсон? — Он достал значок. Еще один федерал.

— Да, это мое имя, сэр. — Я скрыл свое беспокойство.

— Понадобится дьявольски хорошее объяснение, — сказала миссис Моган. — Какого черта вы выслеживаете нас, как настоящих жуликов? Что вам угодно, — она осмотрела значок, — мистер Джордж Г. Каллахан?

— Не преувеличивайте, миссис, — успокаивающе произнес федерал. — Я пытался поймать вас в отеле. Мне сказали, что вы сели на этот поезд. Вот и все. Мне поручили задать полковнику Питерсону несколько вопросов. Обычное дело.

Все остальные пассажиры проявили интерес к нашей беседе. Мы как будто стали актерами, игравшими для них бесплатный спектакль.

— Давайте немного отойдем, если позволите, — сказал Каллахан.

Мы последовали за ним через три вагона и наконец вышли на небольшую открытую наблюдательную площадку; здесь дул сильный ветер и было шумно, зато мы избавились от посторонних глаз и ушей. Становилось все теплее, солнце серебрило рельсы позади поезда, а мистер Каллахан, стараясь перекричать шум колес, спросил, могу ли я сообщить, кто организовывал мои туры. Он открыл блокнот, чтобы записать мой ответ.

— Ассоциация юго–восточных лекторов, — сообщил я.

— И что это такое, сэр?

Миссис Моган объяснила, как работает лекционное агентство.

— И кто руководит всем этим, сэр?

Она снова ответила:

— Я, офицер. Это мой бизнес. В чем же проблема?

Он записал и это, а затем попросил меня показать паспорт и визу. Я дал ему документы, объяснив, что Питерсон — профессиональное имя, которое легче воспринять местным слушателям.

— Я здесь не для того, чтобы мешать вам, сэр. — Он говорил так, будто я оскорбил его. — Насколько мне известно, в смене имени нет ничего незаконного. Если это не связано с преследованием за мошенничество, конечно. — Каллахан усмехнулся. Он ни в чем меня не подозревал. Он, в конце концов, просто осуществлял обычную проверку иностранца, привлекавшего много внимания. — У нас возникло подозрение, что ваши туры мог устроить ку–клукс–клан, — сказал он. — И знаете, почему мы так подумали, сэр?

— Клан часто нанимает залы и продает билеты на выступления полковника Питерсона. — Миссис Моган никогда не говорила неправды, если ее слова можно было легко проверить. — Наше агентство просто выполняет заказы. Очевидно, они поступают и от разных групп клана.

— А вы никак не связаны с ку–клукс–кланом, мэм?

— Нет.

— Теперь — нет?

— Если хотите. Господи боже, офицер, тут нет никакой тайны, мы с Эдди Кларком запустили это шоу, но я давным–давно ушла в отставку. Они меня не любят и никогда не любили.

— Но они использовали ваше агентство, — сказал он.

— Мое агентство абсолютно независимо. Мы беремся за любые заказы, хоть от бостонского дамского кружка кройки и шитья, хоть от «Рыцарей Колумба». — Это тоже было записано в блокнот. — Но мистер Эйнсфилд, например, входит в совершенно иную организацию.

— Он — видный член клана, мэм. Разве вы об этом не знали?

— Нас пригласила Протестантская лига защиты, мистер Каллахан. У меня в сумочке лежит контракт. А сумочка лежит на полке над моим местом.

— Интересно, сможете ли вы хотя бы примерно обозначить гонорары, мэм.

— Самые разные — от пятидесяти до пятисот долларов.

— Через ваше агентство, мэм, проходят кругленькие суммы.

— У нас успешный бизнес. Мы знаем свое дело.

— Уверен в этом, мэм. Мы проверили тех двоих, которые пытались вас надуть в Мемфисе, полковник. — Он снова внезапно сменил тактику. — Один ускользнул от нас окончательно. Другой называл себя Роффи. Вы с ним встречались, сэр?

— Нехорошо, Каллахан. — Миссис Моган говорила свысока, как будто обсуждала неудачную передачу на футбольном матче. — Роффи мертв. Один из ваших ребят сообщил нам об этом почти три месяца назад. Да, мы ничего не знаем о другом.

— Роффи был нездоров, — заметил я. Я чувствовал, что Бесси слишком рискует, обвиняя его. — В прошлом году один друг предупредил меня, что он склонен к самоубийству, но я не поверил.

— Конечно, — сказал мистер Каллахан, закрывая свой блокнот. — Спасибо, что уделили мне время, сэр. Могу ли я спросить, куда вы теперь направляетесь?

— Это поезд в Рино, — фыркнула миссис Моган. — Я думала, вам это известно.

Он спокойно улыбнулся.

— Я выступаю в Уолкере через несколько дней, — произнес я.