— Может быть, объясним мне, в чем дело? — деликатно напомнила Нонна о своем существовании.

Великие сыщики стыдливо потупили глаза.

— Нонн, понимаешь…

Перескакивая с одного на другое, Машуня рассказала ей о своих подозрениях. Она уже поняла, что все они оказались напрасными, и теперь ей было стыдно.

Выслушав ее, Нонна заложила в губы сигарету и прикурила.

— Да, дела… — откинулась она на спинку дивана. — Никто из нас никому не давал своих ключей, но тем не менее они почему-то появляются в руках у посторонних. Так, не отвлекайте меня, мне надо по-быстрому сходить в астрал. Может, небесные силы мне и разболтают чего…

Машуня смотрела на нее и не могла понять: прикалывается она или нет. В ее представлении ясновидящие никак не могли позволить себе таких слов и действий. Но Нонне, очевидно, было плевать на правила.

Она закрыла глаза и несколько секунд плавно водила головою вправо и влево. Потом резко выпрямилась и посмотрела на Кольку совсем как на дурака.

— Ё-моё, Николаша, тебе есть только одно оправдание: тебя стукнули по башке… — проговорила она с напором. — Это же не ваша квартира! Вы же ее снимаете! У хозяев-то должны быть ключи!

Колька стремительно побледнел.

— Ну да, она принадлежит директору нашей радиостанции… Он нам разрешил здесь пожить…

— Значит, у него должен быть запасной ключ! — заявила Нонна, туша сигарету о программу телепередач.

Машуня посмотрела на Кольку: глаза его остекленели, губы стали серыми, а про цвет лица и говорить нечего.

— Может, тебе водички попить? — предложила она.

Но Колька лишь помотал головой. Было похоже, что он тоже впал в какое-то коматозное состояние. Обе девицы, перепугавшись, вцепились в него.

— Эй, Коль… Колька! Что с тобой?!

Наконец он посмотрел на них мутным взглядом и едва слышно сказал:

— Я вспомнил его!

— Кого? — не поняла Машуня.

— Того, кто меня ударил… Это был Ковров.

Вначале все сидели молча, ничего не понимая. Потом Нонна все-таки осторожно спросила:

— А ты уверен?

— Да, уверен. Когда я вошел в квартиру, в прихожей был свет. Я его увидел, но только потом — как провал в памяти случился.

— Но зачем ему нападать на тебя?! — зашумела Машуня.

— Не знаю. Нужно позвонить Федорчуку. И ключ, который мы нашли, надо отдать на экспертизу.

Но Машуня все еще не преодолела пыл ссоры с Иваном.

— Ничего мы ему не дадим! Мы все сами… Проведем оперативные мероприятия и выведем убийцу на чистую воду.

— Хорошо! — обрадованно поддержал ее Колька, до которого только сейчас дошло, что он чуть было сам не свел Машуню со своим соперником.

Адвокат Иголина впервые подумала о своем клиенте не как о заказчике и денежном мешке. И эти мысли несколько шокировали ее. Ну, конечно! Ковров с самого начала изображал из себя невинную овечку… Эдакого благодетеля небесного… Что ж, его умению скрывать свое истинное лицо можно было лишь позавидовать.

Только одно оставалось непонятным: на кой ляд Коврову потребовалось освобождать Нонну?

В течение целых пяти минут Машуня описывала Соболеву свою методику раскрытия уголовных дел. Она уже абсолютно четко могла себе представить, как путем хитрых разговоров и намеков выведает у Коврова нужную информацию, как расследует всю сложную цепь преступлений, опутавшую Стаса и Кольку, а потом продемонстрирует результаты Федорчуку… Он восхитится, забудет все обиды… и они помирятся.

Но тут Машуня вдруг заметила, что Нонна куда-то исчезла. Телефон на кухне как-то странно взвякивал, что свидетельствовало о наборе номера…

— Нонна! Ты кому звонишь?! — предчувствуя нехорошее, прокричала Машуня.

Но та не ответила.

— Алло! Федорчук? — донесся ее голос. — Это ваша любимая Нонна Маевская на проводе. Хочу вам сообщить, что на Николая Соболева напал никто иной, как господин Ковров.

— Нонна! На фига ты ему позвонила?! — в крайнем негодовании выкрикнула Машуня, врываясь в кухню. — Теперь он все знает!

Та повернула к ней невинное лицо.

— А чего такого? Пусть приструнит этого мерзавца!

Колька появился следом за Иголиной.

— Ты что?! — почти с ненавистью напустился он на Маевскую. — Тебя кто просил?

Видимо, Ноннин звонок резко вывел его из сомнамбулического состояния по поводу Коврова.

Нонна лишь поежилась от Колькиных воплей и подвинулась, делясь с Машуней местом на тахте. Та в крайнем расстройстве опустилась рядом:

— Я хотела сама все выяснить, а ты… — прошептала Машуня.

Несколько секунд Нонна молчала.

— А не надо было ссориться с ним из-за глупостей. Ничего бы и не было.