Лоб Местля был покрыт морщинами, словно у грамотея или ученого от частых размышлений. Одетый в крестьянские одежды, он и сражался фермерской косой. Октане был худощав и выглядел в своих потрепанных одеждах, как голодный разбойник. Но его меч оказался менее проворным, нежели коса, которая подсекла его.

– Омир Келсумба – Отис Китамура!

Широкое черное лицо Келсумбы выражало яростную решимость. Наблюдавший за поединком Лерос вспомнил, что именно этот человек спрашивал о получении божественного дара исцеления. Когда бойцы сблизились, Келсумба взмахнул массивным боевым топором с необычайной силой. Взмахнул и тут же развернулся для обратного взмаха – как будто его оружие было не тяжелее обыкновенной палки. Меч Китамуры отлетел в сторону, а за ним упала отрубленная челюсть его хозяина. Он опустился на руки и колени, да так и остался в этом положении. Келсумба предоставил право прикончить соперника свинцовым кувалдам похоронной команды.

– Пернсол – погонщик мулов – Полидорус Грязный!

Погонщик мулов был старше своего противника. Он основательно взялся за дело, вооруженный коротким копьем и длинным ножом. Полидорус – мужчина неопределенного возраста и не более грязный, чем его соперник, вступил в борьбу, держа старый меч, изрядно поцарапанный и зазубренный. Старый меч послужил его владельцу и на этот раз. Пернсол умер спокойно, будто бы довольный покончить с жизненными перипетиями и занять свое скромное место за столом Торуна.

– Рафаэль Сандовал – Рахим Сосиас!

Сосиас походил более на портного, чем на бойца. Был он не слишком рослый и имел небольшое, но заметное брюшко. Однако его кривой меч столь же естественно лежал в его ладони, как и сама ладонь завершала покрытую волосами руку. Сандовал был очень безобразен, но не от шрамов, а от природы. Он пренебрежительно вращал булаву с ядром, усеянным шипами. Цепь булавы захлестнула меч Рахима и вырвала его из руки. Но не успел еще Рафаэль распутать свое собственное оружие, как Рахим выхватил из укромного места нож и перерезал противнику горло.

– Рудольф Тэдбери – Шань Ти!

Тэдбери имел воинственный и бойцовский вид. Лерос подумал, что в этом человеке есть нечто такое, что делает его похожим скорее на генерала, чем на простого воина с мечом. Но о прошлом этого человека он ничего не знал. Большинство участников были столь же неизвестны Леросу и другим жрецам, сколь и незнакомы друг с другом.

Широкоплечий, с огромными ручищами и грубыми тупыми пальцами, Рудольф Тэдбери излучал силу и уверенность. А его противник Шань Ти своим видом внушал страх. Его довольно маленькая голова сидела на таком гигантском туловище, что недоразвитость головы придавала всему его облику совсем нелепый вид. У Шань Ти и меч по размеру соответствовал фигуре. Однако меч Рудольфа имел лезвие потолще обычного и оказался также достаточно длинным, чтобы поразить Ти в самое сердце.

– Синию из Вечнозеленых склонов – Томас Гоаббер!

Синию был костлявого телосложения, самый худой из всех оставшихся в живых воинов. Он держал двуручный меч, на вид слишком тяжелый для него. Но вскоре он показал, как быстро и умело может им орудовать. Томас оказался крупным и злым на вид воином. Свое копье он противопоставил длинному двуручному мечу, но именно копье оказалось все же длиннее.

– Трэверс Сандакан – Ванн Кочевник!

Сандакан вышел, вооруженный топором, представлявшим из себя тонкое лезвие, посаженное на твердую обитую железом рукоятку. Лицо его носило следы времени, полного невзгод и было отмечено шрамами от многочисленных боев. Ванн-кочевник, одетый в длинный бесформенный свитер, который обычно носят пастухи на высокогорных равнинах, с демонической энергией работал своим длинным мечом. Сандакан явно уступал кочевнику... Когда Трэверс уже был мертв, Ванн отрезал ему ухо, приговаривая: – Я ему это отдам в зале Торуна – если он настоящий мужчина, то пусть примет это от меня! – Поступок был для Лероса невиданным. Поразмыслив, он изобразил неуверенно одобрительную улыбку. Как только последний труп убрали с ринга, Лерос формально провозгласил имена участников последнего на сегодня поединка.

– Владерлин Бэйн – Вул Нарваэз!

У Бэйна вокруг пояса был обвернул длинный кнут, о назначении которого никто не счел нужным расспрашивать. В руках он держал меч и кинжал. Нарваэз с его приветливо-дурацким лицом и крестьянскими вилами в качестве единственного оружия, смотрелся действительно как крестьянин, только что вернувшийся с полевых работ. Как умелый работник на уборке урожая, он направил зубья вил точно туда, куда хотел и Владерлин был мертв еще до того, как рухнул на землю. По какой причине он держал при себе свернутый кнут, так и осталось для всех загадкой.

Солнце не достигло еще точки полудня, когда закончился второй круг поединков. Шестнадцать оставшихся в живых бойцов направились вкусить приготовленную им пищу. Большинство разговаривали, по-дружески шутили, некоторые шествовали молча. Они также внимательно рассматривали ранения друг у друга, прикидывая, где завтра может проявиться слабость. Все они знали, что в бою нужно уметь воспользоваться самым незначительным преимуществом. Каждый из уцелевших воинов был чрезвычайно опасен – но каждый из них мог и среди жертв своих назвать высококлассных мастеров убийства.

Отдыхая после полуденной еды, они увидели посланца, торопливо спускавшегося с горы. Доставленная им новость заставила Лероса резко вскинуть голову и пристально вглядываться в небо. С места расположения лагеря под кронами деревьев невозможно было разглядеть многого. Воины тоже проявили интерес, но не слишком большой. Турнир, в котором они принимали участие, был важнее любого события, которое они могли себе вообразить.

Позже, когда какой-то жрец из Внутреннего круга спустился для важного разговора с Леросом, среди бойцов прошел слух, что круглый серебристый корабль прилетел с визитом из-за пределов мира прямо на гору Богов. Большинство из них все же были любопытны и пытались разглядеть корабль, едва видимый на своей стоянке на дальней высоте среди деревьев.