– Или что?

– Заставить нас использовать их, открыть в нас самих другие возможности. А может быть, испытать нас.

Я не знаю.

– Ты говорил мне, что Микель зачат в том самом месте. Ты назвал его Тадж.

– Да. Там. Но это нам не поможет, Кармен. Моя главная догадка в том, что Микель, наверное, взят к Правителям, но это только догадка, а не логическое заключение. Не волнуйся. Они причинят ему вреда не больше, чем берсеркеры. Я убежден, что у них нет намерения причинять ему зло.

Кармен откинулась назад в своем кресле. Ее глаза были закрыты. Губы слегка побледнели.

– Куда же мы тогда направляемся?

– Сначала на Элиайн, потому что он на нашем пути. Я хочу посмотреть, что мы сможем там собрать в свете новейшей информации. Потом мы двинемся вперед, с большим числом кораблей, которые я смогу заполучить у правительства Элиайн. Туда, где, я полагаю, находятся Правители, и где мы сможем перехватить Микеля, если его найдем. – Тупелоф наклонился, вонзив в дисплей световой указатель. – Вот здесь как раз Тадж. Здесь, возле Коре.

В какой-то момент путешествия, Микель не знал, когда именно, он вдруг обнаружил, что утратил чувство времени. У него не было ясного представления, сколько дней назад его взяли в плен.

– Хорошо, если это единственное нарушение в моем мозге от всего пережитого, – подумал мальчик.

Женщина по имени Элли, с которой Микель часто разговаривал, сказала, что она, видимо, была его биоматерью. Но они как-то об этом много не разговаривали, а может, и обо всем остальном тоже.

Кроме встреч с нею, контакт Микеля с человеческими существами был минимальным. Его постоянно сопровождал один или даже два робота. Почти все свободное время он проводил один в маленькой каюте, которая была предназначена для него.

В определенное время ему разрешалось упражняться в небольшом гимнастическом зале корабля, где он работал с гирями и эспандерами, с мечами и колесами, занимался на тренажерах.

После этого его забирали в комнату контроля для долгих расспросов Координатора. Элли иногда бывала с ним в гимнастическом зале, но никогда – в комнате контроля.

Во время расспросов обычно присутствовали двое или трое “хороших организмов”. Они обычно стояли или сидели позади, иногда выглядели так, будто бы они с большим удовольствием находились бы где-нибудь в другом месте. Обычно они молчали во время беседы.

Чаще других присутствовал человек, похожий на кусок металла, по имени Стил, который сидел во время этих расспросов рядом с полной молодой женщиной, чье имя Микель ни разу не слышал.

Иногда в разговорах принимала участие женщина более тонкая, восточного вида. Один раз Микель слышал, как Стил назвал ее Ноши.

Были ли это редкие встречи? Сколько встреч, сколько бесед с Координатором? Сколько их было всего? – Микель не мог вспомнить. Время покинуло его.

Может быть, берсеркеры дают ему наркотики или гипнотизируют его? Скорее всего, нет. Наверняка, берсеркеры должны доставить его к начальству в нормальном состоянии.

Микель даже пришел к выводу, что бесконечные расспросы связаны с тем, чтобы поддержать его ментальный статус, а не с тем, чтобы пропагандировать роль “хорошего организма”.

– Расскажите мне о ваших людях-лучах, – сказал однажды Микель, когда остался один на один с роботом, сопровождающим его.

Тот, вроде как, заколебался, потом рассказал ужасную историю о том, как “хорошие организмы” помогают берсеркерам, готовы пройти пытки, предназначенные для “плохих организмов”, чтобы доказать свою преданность.

– Я не хочу больше слушать, – резко оборвал его Микель.

Робот прервал свой рассказ на полуслове. Когда и следующий раз Микеля позвали в комнату контроля, там уже находился Стил.

– Расскажи Микелю, – приказал Стилу Координатор, – о преимуществах жизни “хороших организмов”.

– Хорошо, – быстро сказал Стил. Потом была маленькая пауза, которая показалась Микелю продуманной. – Итак, жизнь во многих смыслах хороша, но служение смерти еще лучше. Смерть всегда предпочтительнее.

– Чем же? – спросил Микель. Стил изобразил изумление. Казалось, его поведение говорило: если ты не видишь этого сам, то что же я могу поделать?

– Если бы ты больше знал о жизни, то не задавал бы таких вопросов! – сказал Стил вслух.