Шрифт:
– А молодежь?
– Среди молодых убыли не наблюдается вовсе.
– Может, кого-нибудь уволили со скандалом?
– Ну… Увольнения, конечно, случаются. Бывает, что и поскандалят люди. Иные детки так тебя доведут, что уже на стенку лезешь. Да еще их родительницы полоумные звонят: почему вы на моего ребенка кричите? А как на него не кричать, если он не делает ничего? На урок приходит, а у самого глаза пустые и наглые. Мол, ничего вы со мной не поделаете. И его можно понять. Его маменьке хочется, чтобы чадо получило музыкальное образование. А сам ребенок совсем о другом мечтает. Не желает он учиться. И что мне с таким делать? От меня-то результатов требуют. Если он на экзамене третий год подряд одну и ту же сарабанду играть станет, меня по головке не погладят. Или вот… К примеру, взять Максима Сергеевича, с ним вообще нехорошо получилось.
Услышав знакомое имя, Саша поднял голову.
Признаться, он немного заскучал, слушая жалобы Валентины Петровны. Но имя владельца злополучного контрабасного футляра заставило сыщика проснуться.
– Так что случилось с Максимом Сергеевичем? Что за история с ним произошла?
– Скандал. Самый что ни на есть форменный и отвратительный скандал. Думали, что увольнением дело закончится. Да Максим Сергеевич, как водится, на больничный лист сел. Да что-то долго болел. Ну, а пока на больничном, уволить вроде как нельзя, неэтично. Месяц болел, за это время страсти улеглись, девочку эту родители в другую школу перевели, так все и затихло.
– А что случилось-то у них?
– Уж я не знаю, было там что или маменьке все это просто привиделось. Бывают такие чрезмерно бдительные родители. Сами в молодости нагрешат изрядно, а потом на детях отрываются. Все им какие-то кутежи да прелюбодеяния чудятся.
– Прелюбодеяния? Хотите сказать, у Максима Сергеевича с той девочкой…
– Был у них роман, так говорят. Хотя лично я, хоть их вместе и наблюдала, но всегда считала, что отношения у них могут быть лишь чисто платоническими. Очень уж наш Максим Сергеевич не от мира сего. Какой-то эльф, а не человек. Он даже о том, для чего мужчинам нужны женщины, вряд ли все до конца понимает. Если там и была чья инициатива, то исключительно самой девчонки. Только и она вряд ли сумела от нашего Максима чего-то добиться. И более опытные дамы до нее пытались, да ничего у них не вышло.
– Но скандал был?
– Говорю же, маменька очень суматошная попалась. Выследила, что ее доченька после уроков со своим преподавателем в парке гуляет, ну и началось… Девочка – несовершеннолетняя. Да еще вся на эмоциях. Заявила, что у нее с Максимом большая любовь. А какая там любовь, экспертизу назначили, девчонка девственницей оказалась. В общем, на полноценное уголовное дело история никак не тянула, но уволить Максима все же собирались.
– Но не уволили. Уйти, напротив, пришлось его юной возлюбленной.
– Родители ее в регентский класс определили при нашей лавре. Меня бы спросили – ей бы лучше в кабаре отплясывать. Очень в ней темперамента много. Она и у нас покоя не знала. Сколько инструментов сменила. Под конец на контрабасе играть захотела. А куда ей контрабас? Но упрямая, до директора дошла, родителей подключила, добилась своего.
– Значит, у вас в центре в прошлом году все-таки контрабас имелся?
– Сейчас только вспомнила. Но мы девчонку сразу предупредили: преподавателя с такой ставкой не имеем, полноценного образования по классу контрабаса не получится. По хозрасчету она занималась. Как дополнительный предмет. А основная ее специальность на момент ухода была вокал. Ну, пела она хорошо, ничего не скажешь, всегда – пятерки. Только темперамент… В регентшах этих куда его девчонке девать?
– Регентши – это ведь что-то церковное?
– При нашей лавре эти курсы организованы. Не знаю, как эту вертихвостку к ним приняли. Небось по знакомству. Мать что-то такое говорила. Вроде бы у отца там, в лавре, приятель, он и поспособствовал. Надеюсь, там служители более морально стойкими окажутся, потому что девчонка эта – прямо огонь. С подружками я ее никогда и не видела, всегда мальчишки вокруг нее вились.
Валентина Петровна умолкла.
Она размешивала ложечкой чай в чашке и поглядывала на Сашу. Все, что знала сама преподавательница, она уже рассказала. Теперь пришла очередь ее молодого соседа-сыщика. А он что-то не торопился начинать свой рассказ.
Глава 4
Какое-то время Валентина Петровна смиренно ждала. А потом все же не вытерпела:
– А что тебе удалось выяснить насчет Стукалина? Ты ведь встречался с его приятелем?
– Да! Очень интересная встреча у нас получилась.
Саша поведал своей соседке о том, как он провел сегодня первую половину дня.
– Встретиться с Толиком удалось вообще без проблем. Едва он услышал, что в деле появился еще один труп, сразу же начал сам просить меня о встрече, чтобы выведать подробности.
На это Саша и рассчитывал, забрасывая удочку. Знал, что журналистская душа клюнет на приманку.
– Другими словами, этот Толик еще не знал, что погибла его вчерашняя знакомая?
– Не знал. Или делал вид, что не знает. Так или иначе, мы с ним встретились. Он был крайне заинтригован тем, что случилось еще одно убийство. И все время допытывался, есть ли связь с первым случаем. Ему явно хотелось, чтобы связь была.
Лавры покойного Стукалина не давали Толику покоя.
И Саша продолжил: